Первый раунд прошёл не очень удачно: я получил от каждого по удару и отключился, пришёл в себя от ударов комментатора по щекам (он вместо рейфери) и недоуменного гула толпы. Я кое-как встал на ноги и услышал насмешки от тех, от кого получил. Тут раздался ещё один гонг и эти трое накинулись на меня, но, не успев добежать, они остановились - как я понял, Антуан III остановил их.
(А) - Оу, что-то мне это не нравится, а начало было таким прекрасным! Давай немного упростим тебе задачу! - И на ринг вытолкнули брата.
Я подбежал к нему и помог встать. Он встал, отряхнулся, посмотрел на меня, вытер кровь с губы и сказал:
(Брат) - Ну что, как в старые добрые...? Ты всегда затевал драки с самыми крупными ребятами района, а потом я отправлял их в больницу!
(Я) - Нет, брат, сегодня явно не тот день!
И в этот момент раздался гонг. С этим звуком во мне как будто что-то проснулось. Перед глазами пролетели все удары и приёмы, которые я когда-либо видел в кино, в играх, в жизни (это как в "Матрице", когда в Нео загрузили все приёмы карате; только это не "Матрица", да и я не Нео). Брат кинулся вперёд, в прыжке ударом с двух ног вынес одного из соперников, но другие двое были уже возле меня. Тот, что справа, пытался нанести удар, я же сделал уклон и ударом слева оттолкнул его, а того, что слева, на отходе с разворота ударил локтем и он отошёл на 2-3 шага. Я понял, что я могу почти всё. Бой длился не больше трёх минут и по окончанию соперники лежали на ринге, а у меня даже не ускорился пульс.
Ко мне подбежал брат с улыбкой на лице и начал расспрашивать, что, где, как я этому научился. Я не знал, что ему ответить и тупо улыбался, но тут раздался голос Антуана III:
(А) - Браво, браво! А говорил, что не умеешь драться. Я вот только не пойму, для чего был весь этот спектакль перед началом боя? Ну что ж, теперь твой главный бой! Один на один, как ты и просил.
Меня посетила мысль, что я буду драться с братом, но нет - комментатор попросил удалить его с ринга. Его вместе с женой и ребёнком вывели с арены, а я улыбался им в след. Когда я обернулся, не поверил своим глазам. На ринге стоял, ехидно улыбаясь, в такой же одежде, как я - Егор. Комментатор крикнул: "Бой!"
Егор, не торопясь прошёл вдоль ринга, и тем самым показывая, что он здесь хозяин и совсем меня не боится. В моих глазах читалось недоумение. Егор ответил на вопрос, который прочитал в моих глазах:
(Е) - Да-да-да, Гоша, это я!
(Я) - Но как?!
(Е) - Как-как? Обычно! Я семнадцать лет был телохранителем Анастасии и никому не позволю занять это место.
(Я) А я-то думал, ты заботишься о безопасности Анастасии!
(Е) - Так и есть, ведь тот, кто не сможет победить меня, не достоин занять моё место, а тот, кто сможет, обеспечит мне достойную пенсию. Он сделал большой прыжок и выпад правой ноги. Я попытался уклониться, но не смог, получил удар в плечо, упал, но быстро встал, завязался бой. Через пару минут боя, я понял, что он полностью копирует меня - удары, увороты, любую технику боя, которую я применял. Я уже начал теряться в своих действиях. Я отпрыгнул от него, сделал сальто назад, чтобы перевести дыхание. А Егор не последовал за мной, он не торопил бой, дал мне время всё осмыслить и понять, что его победа неизбежна. И тут в голове промелькнула картина, как сражается Deadpool - его движения непредсказуемы, как и он сам, он может танцевать во время боя, либо жутко подкалывать соперника - и я понял, что надо делать. Я сделал шаг вперёд, Егор его повторил, между нами было расстояние в 5 шагов, я сделал 3 быстрых шага вперёд и обманный прыжок, Егор сделал то же самое, только полный прыжок.
Я сделал кувырок под ним, быстро встал и развернулся, и, пока он не приземлился, нанёс 5 парализующих ударов: в лопатки, почки, копчик. Егор упал и также быстро встал и развернулся. Я попросил его не двигаться, но он меня не послушал и начал идти ко мне, с каждым шагом ускоряясь. Но где-то за шаг до меня он упал (ведь в его распоряжении было всего 5 шагов до полного отключения моторных функций). Комментатора разрывало в восторженном крике, публика тоже гудела. На ринг вывели трёх охранников, против которых мы с братом дрались, а с ними ещё трое. Комментатор сразу же удалился с ринга. Я наклонился к Егору, чтобы поднять его, перевернул на спину и сказал: "Ну вот я и обеспечил тебе достойную пенсию!", а он ответил, что ещё нет, и мой слух разорвали выстрелы. Я быстро обернулся и увидел, как 3 тела падают на ринг - это было их наказание за проигрыш. Меня пронзил страх, один из стрелявших подошёл ко мне и протянул пистолет. Я смотрел на него и не понимал, что делать, но он схватил мою руку и вложил в неё пистолет, рука задрожала и я бросил его. Охранник лишь усмехнулся, сквозь свои мысли я услышал голос Егора: "Сделай это! Ты обещал мне достойную пенсию. Если не сделаешь ты, то это сделают они". Я, и сам от себя не ожидая, свернул ему шею.
У стрелявших появились улыбки на лицах, а я начал терять сознание. Перед отключкой я понял, что меня подхватили под руки. Я вырубился.
Через неопределённый период времени я очнулся в незнакомой мне комнате. Голова кружилась и меня подташнивало, преодолевая себя, я встал с кровати и попытался пройти к двери, но ноги меня не слушались и я рухнул на пол. На грохот в комнату вбежали 2 охранника, которые, как я понял, стояли у двери. Они меня подняли и посадили на кровать. Один из них похлопал меня по щекам со словами: "Э, брат. приди в себя!"
В глазах было туманно, но постепенно я начал различать силуэты. Потом появились и лица, на которых не было испуга - как будто для них это норма - а у меня до сих пор трясутся руки, а перед глазами 3 трупа и Егор на руках. Они меня подняли, подвели к умывальнику, попросили умыться и сказали, чтобы я подобающе оделся, указав на шкаф, затем они вышли, сильно хлопнув дверью. Я включил холодную воду и умыл лицо, в ушах звенел хруст шейных позвонков. Я закрыл воду и подошёл к шкафу, открыл и заглянул внутрь - там висели только смокинги разного фасона и никак не вписывающиеся в эту чёрные найки шапка-конверт, как будто кто-то знал, что я на дух не переношу официальную одежду. Я посмотрел на смокинги брезгливо, взял найки, сел на кровать и переоделся; и тут раздался всё тот же голос: "Эй, братишка, шевелись, через 10 минут церемония". Я встал и пошёл к двери. Возле неё я встал и ещё раз взглянул на открытый шкаф, поняв, что шапка явно не сочетается с бабочками и галстуком. Я развернулся, взял шапку и одел её, побежал к двери, заметил, что в найках в пятки встроены колёсики, для меня это было как бальзам на печень. Я открыл дверь, шагнул вперёд и услышал удивлённый голос охранника: "Воу-воу-воу, красава! Я почему-то ожидал увидеть тебя в костюме с бабочкой!"
(Я) - Извини, что разочаровал! Просто бабочка в окно вылетела!
(Охр) - Оу, а ты с юмором, мне нравится! Ладно, пошли, шут-гороховый!
(Я) - Э-э-э, ребят, а что за церемония?
(Охр) - Там всё узнаешь!
(Я) - А "там" - это где?
(Охр) - Там, где ты свои пируэты отплясывал.
(Я) - Ух, ребята, тогда желаю вам удачи!
(Охр) - В смысле?
(Я) На коромысле! Догоните, если сможете!
И я побежал вперёд, но колёса меня подвели и я кубарем покатился вниз по лестнице. Упав, я про себя подумал, что к ним нужно ещё привыкнуть. Охранники, которые кинулись за мной, перешли на шаг и с диким смехом начали спускаться по лестнице. Я встал, поправил шапку и получил подзатыльник от уже спустившегося охранника.
(Охр) - Пойдём, шут-гороховый!
(Я) - Да не, ребят, вы не подумайте! Я просто не хочу, чтобы у вас во лбу появилась красная точка, как у индийских женщин.
Охранники засмеялись и один из них пихнул меня в плечо, типа "Топай-топай!"
По пути мы ещё много смеялись - мужики попались весёлые понимающие - но, подойдя к арене, моя харизма куда-то исчезла. Охранник дал мне подзатыльник и сказал: "Да ладно, не дрейфь!", - и открыл дверь.
Я вытаращил глаза и не поверил в то, что они увидели: арена стала совсем не ареной, а какой-то церемониальной комнатой, как ЗАГСе, только чуть получше. Много стульев и несколько ораторских трибун, и какой-то странный пьедестал. Я шагнул вперёд и неторопливо шёл, оглядывался - все стулья были заняты. На них сидели какие-то люди, что-то обсуждали и странно косились на меня. Я шёл не торопясь и видел, что с другой стороны арены идут параллельно мне ещё два охранника и ведут за собой большого белого быка. Вернув взгляд на трибуны, я увидел, что возле них уже стоят Антуан III, Мария и Анастасия. Охрана уже подводила меня к пьедесталу, на который только что завели быка; я встал рядом с ним, а он жалостливо взглянул мне в глаза. Тут Антуан III начал свою речь: "Дорогие подданные! Сегодня я хочу отрыть эту церемонию печальной новостью: мы потеряли четырёх лучших из лучших, которые мне были дороги, а некоторые из них - почти родные, но в то же время мы приобрели им достойную замену (Указывает рукой на меня). Вечная память им и бесконечная хвальба! В честь их памяти и во славу их подвигам мы приносим этот скромный дар - белого быка, и предоставляем эту честь жертвоприношения новому члену нашей огромной семьи".
Он протягивает мне ритуальный клинок, я дрожащими руками его взял и молящим взглядом посмотрел на Антуана III, но он был не умолим.
(Я) - Нет, я не смогу.
(А) - Как так "не сможешь? Значит как отнять жизнь у хорошего человека - ты можешь, а принести жертву в его честь - отказываешься?
Перед глазами промелькнула картина, где Егор у меня на руках. Из-за этого я пришёл в ярость. В моих глазах загорелся огонь, а в руках я почувствовал немыслимую силу. Я не знал, что с этим делать, но тело само решило всё за меня. С разворота я ударил быка один единственный раз промеж рог - но не клинком, а крепко сжатым кулаком. Бык произнёс один последний стон и с грохотом упал. Сквозь свою ярость я слышал голос Антуана III: "Окропи их память кровью священного быка!
Его голос был отчётлив и ясными были слова. Я, не думая, пырнул была прямо в сердце, пробив грудную клетку как раскалённый нож масло. Я вынул клинок, хлынула кровь ручьём, заливая весь пьедестал. Обернувшись, я увидел ликование на лице Антуана III, восторг на лице Марии и ужас в глазах Анастасии.
Руки дрожали, я пытался стереть с них кровь, но только больше растирал ее. АнтуанIII восторженно говорил о моей чести и о светлой памяти павшим. Началось пиршество и меня посадили в кресло, по праву заслуженное мной , не дав мне отмыться от крови, сказав что кровь священного быка должна слиться с моей во имя павших. Почти
Весь пир я просидел не притронувшись к выпивке и еде. Мне стало дурно и охрана отнесла меня в мою комнату . Я не обращал внимания на интерьер, но комната будто была жива и изменился дизайн. Меня бросили на кровать и я вырубился.
