★彡[СМОТРИ НА МЕНЯ]彡★

8.8

Усилием воли я заставляю себя сконцентрироваться на учёбе. Получается плохо. Коктейль из злости, непонимания и обиды кипит внутри. Я решаю вечером в общаге сходить в его комнату и поговорить.

После принятия решения обычно всегда становится легче, но не в этот раз. До конца дня чувствую себя как на иголках. Может, не ходить, а написать ему?

Хотя нет, не вариант. Егор не любит, когда мы ссоримся в реале, а миримся в интернете. Так получается будто не по-настоящему.

Девчонки меня не трогают, видят, что на взводе. Стоит только чиркнуть спичкой, и я воспламенюсь.

Дождавшись семи часов, я иду на мужской этаж. На лестнице встречаю чудо-Алину с пылающими, как заря, щеками. Она улыбается снова всем ртом и машет ладонью. Я сдержанно ей киваю и продолжаю подниматься, игнорируя её явное желание поболтать.

Сворачиваю в нужный мне блок и подхожу к двери комнаты Егора и Семёна. Я тут бывала много раз, но сейчас чувствую себя неуверенно.

Даю себе мысленно пощёчину и решительно стучу. Однако мне никто не открывает. Внутри даже проскакивает облегчение, но тут замок щёлкает.

Я хотела сразу ему вывалить, что надо поговорить. Наехать по-полной за игнор. Но когда он открывает дверь, язык присыхает к нёбу.

Вертинский выглядит взъерошенным, без футболки и… без трусов. В джинсах, натянутых явно впопыхах на голое тело, и не застёгнутых. Орудие своё он, конечно, спрятал, но всё что до него — видно.

— Ты занят, — констатирую очевидное. — Позже зайду.

— Уже не занят. Заходи.

Егор отходит в сторону, пропуская меня в комнату, а сам идет к кровати. Я вхожу и прикрываю двери. Пытаюсь собраться и высказаться, но Вертинский просто берёт и снимает джинсы.

— Твою мать! — резко отворачиваюсь. — Какого хрена ты делаешь?

— Переодеваюсь, — отвечает спокойно. — Без трусов неудобно в джинсах.

— А моё присутствие тебя не смущает?

— А должно? Я подумал, между нами эта проблема теперь отпала. Так что ты хотела, Юля?

Действительно, что я там хотела? Разговора сейчас не выйдет, даже с учётом, что Егор уже оделся.

— Я… забыла кофту свою спортивную у тебя в прошлый раз.

Правда ведь забыла.

— Она в шкафу, возьми сама, только не помню где. Верхние три полки мои.

Лезть в его шкаф не очень-то хочется, но раз я уже сказала за кофту, надо идти до конца.

Открываю дверцу и смотрю, выискивая глазами свою вещь. Блин, у парней в шкафу больше порядка, чем у нас с девчонками. Вещи почти все стопочками, только одна или две футболки просто заброшены.

Вижу край своей кофты и аккуратно тяну за него, чтобы остальные не вывалились, но роста не хватает, и всё равно на пол выпадают ключи от машины и пачка презервативов, явно вскрытая впопыхах. Квадратики из неё рассыпаются на полу, и мне приходится наклониться и сложить всё обратно.

— Да ты все не прячь, — слышу голос сзади будто между прочим, — парочку давай сюда. Сегодня туса у Гришина в комнате, пригодятся.

Зачем я вообще пришла к нему? Не стоило. Он или стебётся, или это я теперь так остро воспринимаю.

— Держи, — резко разворачиваюсь и сую ему в руки всю пачку. — Кажется, кто-то переоценивает предстоящий вечер.

Вертинский невинно поднимает брови вверх, будто в удивлении, но я слишком хорошо его знаю. Эти сжатые челюсти и натянутые желваки говорят о том, что он чертовски зол.

— Ну ты чё такая взвинченная, Конфета? — голос тоже звенит от ярости. — Возьми и себе несколько штук, может, пригодятся. Мне не жалко для друга.

Всё чего мне сейчас хочется, так это впаять ему звонкую пощёчину. Козёл!

— Обойдусь! — быстро прохожу мимо, едва не зацепив его плечом, дёргаю дверь и вылетаю в коридор.

Пошёл ты, Вертинский!

— Эй, Юль, ты кофту забыла, — громко бросает мне вдогонку Егор, и для тех, кто это может услышать, звучит очень двояко.

Потому он так громко и говорит.

На ходу разворачиваюсь и, продолжая идти спиной, показываю ему фак. Пусть сожрёт. А потом убегаю на лестницу, надеясь, что никого не встречу и никто не увидит моих слёз.