Сломленные. Отпуск.

Права без прав, получается

Пип. Пип. Пип. Пип.
Я недовольно что-то промычала.
— Кто и на кой хрен завёл будильник на пять утра субботы? — столь же недовольно протянул Марат, шлёпающий к комоду, чтобы выключить раздражающий объект.
— Симоош, — парень с размахом опустился на корточки возле моей кровати. Колени его хрустнули так, что я подскочила. Суворов рассмеялся.
— Ну ты... — обиженно протянула я, поняв, что всё нормально.
— Ну прости, не хотел пугать, — хохотнул прень, садясь рядом.
— Прощу, — кивнула я. — но с тебя кофе!
— Хорошо, — прыснул Марат с моего заспанного лица. Он чмокнул меня в макушку и пошлёпал в кухню. А я, сонно потягиваясь, двинулась в ванную.
— Я уже по-моему, не платиновая, а седая, — закатила глаза я спустя двадцать минут водных процедур, расчёсывая мокрые волосы.
— И всё равно самая красивая, — Марат подошёл со спины и прижал к себе.
— Не красивей меня, конечно, но тоже ничего, — хохотнул он. Я расхохоталась и легонько хлопнула его по плечу. Он театрально скорчил мину.
— Слушай, а мы же вроде как хотели вообще в четыре встать, нет? А зачем? — вспомнил вдруг Марат.
— Точно... — я задумалась. А потом аж подпрыгнула. — Деревня! Мы хотели поехать в деревню!
— А выход был запланирован на пять сорок... — протянул Суворов, скребя макушку.
— ТВОЮ НАЛЕВО! — синхронно вскрикнули мы и стали в панике метаться по дому.
Когда я стояла в кухне, одной ногой в шортах и с майкой на шее с одной рукой в лямке, пыталась без рук выпить кофе и съесть печеньку, пока руками так же пыталась завязать уже сухие волосы в высокий хвост, в прихожей зазвонил телефон.
— Сим, подойди!
— Марат, ответь!
Это прозвучало одновременно.
— Солнце, я ещё не одета, не поета, не накрашена, возьми трубку, пожалуйста! — чуть не плача от того, что ничего не успеваю, прокричала я.
Слыша истерические нотки в голосе, Суворов всё-таки выскочил из ванной и поднял трубку.
— Симош, спокойно, опоздаем — ничего не будет, — бросил он мне мимоходом, касаясь рукой моего плеча.
Действительно отлегло, я выпрямилась, надела-таки майку и шорты и стала уже по-человечески, хоть и на скорости хрен-пойми-чего, пить свой кофе, слушая разговор.
— Суворов, слушаю, — кивнул Марат. Он стоял уже в штанах, но с голым торсом, футболка висела на плече. Одна щека была в пене для бритья, вторая уже была готовенькая. Со свещей царапиной. Я покачала головой и, отставив опустевшую посуду в сторону, взяла вату и подошла к парню.
— А, ты. Чего хотел? — Марат знатно расслабился. — Это Турбо, — шепнул он мне.
— Валерка, привет, — крикнула я, прикладывая смоченную перекисью ватку к щеке Марата.
— Привет, Змеева! — услышала я довольный голос Туркина. Он в последнее время, как стал ходить с Айгуль, вообще всегда стал весёлым выглядеть. Раньше такой угрюмый был, а с Ахмеровой прямо светится!
— Короче, парочка, дело такое... мы с Гулей только встали вот и ничерта не успеваем. Я уже проверил, поезд до деревни есть ещё в половину седьмого. Мы на нём уже приедем. Остальным передадите? — говорил Валера. Я вдруг рассмеялась.
— Слушай, брат, та же самая история, — хохотнул Марат. — Я тогда Пальто позвоню, а ты Зиме, добро?
— Добро. Бывай тогда...
Марат положил трубку и довольный повернулся ко мне.
— Раз такие пироги, давай нормально позавтракаем? Время 5.48. Если электричка в 6.30, то выйти нам надо в 6.15. Словим маршрутку... — парень обнял меня, кладя подбородок на макушку.
— Ты в пене, блин! — взвыла я, руками вытирая волосы от пены для бритья Суворова.
Тот извинился и поскакал добриваться. Я же пошла за ним и опять вымыла голову.
— 6.04... я ставлю кофе, — кивнула я Марату, когда мы одновременно вышли из ванной.
— Ага. А я найду майку, — кивнул он. Мы было разошлись, как он вдруг словно что-то вспомнил и, обхватив меня рукой за шею, притянул к себе и вдруг впился в губы. Я улыбнулась.
— Обещай, что на отдыхе не будет никаких проблем? — заглянула я в глаза Суворову.
— Это мне стоит у тебя просить, — рассмеялся тот. Я тоже прыснула.
— Всё будет хорошо, не переживай, — он поцеловал меня в макушку и мы всё же разошлись.