Аврора
Меня прозвали адреналиновой наркоманкой, девушкой-драйвом.
Может, это одна из причин, по которой я влюбилась в Невио, друга моего детства. Но я не могла стать для него чем-то большим, чем уже была. Девочка-подросток. Член семьи. Под запрето...
Daddy's gonna buy you a mockingbird Папа купит тебе пересмешника I'mma give you the world Я подарю тебе мир I'mma buy a diamond ring for you Я куплю тебе кольцо с бриллиантом I'll do anything for you to see you smile Я сделаю что-угодно, чтобы увидеть тебя улыбающющейся And if that mockingbird don't sing and that ring don't shine И если этот пересмешник не будет петь, а кольцо не будет сиять I'mma break that birdies neck Я сломаю шею этой птице I'd go back to the jewler who sold it to and make him eat every carat Я вернусь в ювелирный, где купил его и заставлю съесть его каждый карат Don't fuck with dad Не шутите с папой
- Из песни „Mockingbird" от Eminem
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Когда-то я поклялся себе, что никогда не обзаведусь семьёй. Когда я был маленьким, слабым, преданным мальчиком, я считал, что любовь - это уничтожающее чувство, на которое я не способен. Я был потерянным парнем, который был убеждён, что уничтожит любую женщину, которая будет рядом с ним. Который заставит собственных детей возненавидеть его.
- Ты скучаешь по старым временам? - Леона провела пальцем по моей голой груди, обдувая мою шею своим тёплым дыханием.
Главное правило семейной пары с детьми - не терять ни минуты, когда детей нет дома. Любовь спустя года тяжело сохранить. Это упорный труд двух людей, которые проходят через кризисы, через трудности во имя счастливых воспоминаний и ради общего будущего.
- Хочешь сказать, что я потерял сноровку? - я поднял бровь, глядя на её макушку. Она слегка засмеялась.
- Нет, - она поцеловала меня в шею. - Я говорю о нашей молодости. Когда мы только съехались, когда поженились, когда дети были маленькими.
Воспоминания прокручивались в моей голове, как старая киноплёнка.
Я долго решался на то, чтобы сделать Леоне предложение. Это не был страх ответственности, это был страх прошлого. Я без сомнений знал, что проживу с этой женщиной всю свою жизнь. Я без сомнений знал, что никогда не позволю ей уйти от меня, даже если она захочет. Но страх перед чем-то скрепляющим, чем-то, что я часто видел в детстве, как настоящий Ад, заставляло меня оттягивать этот момент.
