Лови! | СюэСяо - postapoc!au

3

— Можешь спускаться, я тебя подстрахую, — звучит спустя пару десятков секунд тревожного ожидания из недр бункера. Значит, сектант не вмазался-таки ни во что смертельное и путь свободен.
— Ага, — откликается Сюэ Ян и с кряхтением пристраивает ногу на перекладину лестницы, машинально цепляясь хвостом за перила.
Не в первый раз уже лезет в не ахти состоянии и на деле поддержка ему не нужна, но он ничего не имеет против рук, его подхвативших и осторожно поставивших на затянутый металлическим листом пол, отозвавшийся ровным гулом. И все-таки, что за волшебную дурь жрут эти святоши, что они такие бодрые — наверное, что-то сладкое, иначе откуда этот чарующий запах? Хотя от других поклонников Ока так не пахло...
Немного отдышавшись после спуска, Сюэ Ян таким же отточенным до автоматизма движением тянется к рычагу возле лестницы, чтобы закрыть за собой дверь в убежище, и все вокруг погружается в кромешную темноту. Пальцы сами собой находят выключатель, щелкают по нему, однако ничего не происходит.
— Блять! — выругивается Сюэ Ян, еле сдерживаясь, чтобы не харкнуть себе под ноги.
— Что случилось? — задает идиотский вопрос сектант, по очевидным причинам не замечающий проблемы.
— Свет подох, — следует короткий ответ.
Причин отсутствия электричества может быть дохрена и больше, за три месяца отсутствия хозяина могло произойти что угодно: от отошедших кабелей до скачка напряжения после долгого перерыва. Так или иначе, придется ползти обратно наверх, ловить кого-то у генераторов, уговаривать разобраться, и желательно без затрат патронов... Ну или самому рыскать впотьмах, рискуя ко всему прочему поджариться. Классические два стула во всей красе!
— Не так уж и подох, — возражает третий писклявый голос, и тьму рассеивает луч диодного фонарика, выкрученного на минимальную мощность.
Не будь Сюэ Ян подстреленным, он бы точно подскочил от неожиданности, но может себе позволить только дернуться и засипеть:
— Кротиха, дышло тебе в рот, я чуть не обосрался! Проваливай отсюда, пока ливер не выпустил!
И как эта мелкая засранка только ухитрилась прошмыгнуть внутрь? Всего ж пару секунд за входом не следил, отвлекся, а та просочилась... Это все сектант виноват — перебил собой беличий душок! Тьфу... Нужно дать ему выполнить свое богоугодное деяние и все-таки выпроводить его в дальнейший благородный путь, а то все пизде пустит... Даже жаль, что к такому хвосту прилагается столько проблем.
— Потише, — словно в подтверждение все ухудшающегося о себе мнения, успокаивающе просит тот, сжимая пальцы на боках Сюэ Яна, одновременно для поддержки и пресекания необдуманных порывов. — Она ведь пришла помочь, так?
— Вот, слепой, а получше тебя понимает, что к чему! — Кротиха поучительно поднимает палец вверх и сдвигает на лоб очки — в таком тусклом освещении они ей ни к чему. — Вот если бы ты не начал меня слать с порога, то я бы сказала, что тебя отрубили от генератора — толку нору дохляка, которого стопудово уже кто-то сожрал, питать? Вскрыть хотели, да побоялись, с твоими привычками-то...
— С-с-суки, — сквозь зубы шипит Сюэ Ян, отчасти жалея, что смелых не нашлось. — Ладно, сказала — молодец, а теперь уматывай, от тебя проку ноль.
— У тебя паходу мозги были там, где сейчас лишняя дырка, — ухмыляется она, даже бровью не ведя. В ответ на угрожающий всхрип она выразительно указывает себе за спину, на свой короб с аккумуляторами, и ехидно уточняет: — Уверен, что тебе ничего от меня не нужно?
Ладно, в этом есть какой-то смысл: без энергии в убежище даже воду не нагреть, и как без нее отдирать повязку и промывать рану — представить страшно, не говоря уже про все остальное. Да и лишние руки не помешают, что ни говори... Выходит, малявка впрыгнула весьма кстати, хотя и заслуживает хорошего пинка в сторону кладбища за свою наглую выходку — никому нельзя забираться на территорию Сюэ Яна без спроса! Ох, блять, в любом случае, он слишком измотан, чтобы за ней гоняться, поэтому...
— Щиток там, подрубайся, — с изможденным стоном машет он рукой в сторону от себя, а сам, отлепившись от сектанта, из последних сил бредет в угол к своему лежаку, чтобы упасть на него безжизненной кучей. Матрас с накиданными поверх покрывалами пыльный и затхлый, но стоит с ним соприкоснуться, он становится самым восхитительным местом на планете. Положив рядом с собой верный дробовик и устроившись так, чтобы не бередить пробуждающуюся от анестезии рану, Сюэ Ян предупреждает: — Я слежу за тобой, Кротиха — сунешься куда не следует, пристрелю без раздумий!
— Ты понты свои фраерские при себе держи, в жопу клюнутый. Я что, самоубийца — к твоим цацкам лезть? — фыркает А-Цин, озираясь по сторонам и прикидывая фронт работ.
Луч света от фонарика выхватывает куски бункера, состоящего из единственного помещения, служащего одновременно и спальней, и кухней, и складом, только мастерская отделена решетчатой перегородкой для удобства. Под низким потолком в направлении входа щерятся дулами несколько стволов, соединенных тросами вдоль стен с запирающим механизмом. О том, что скрывает под собой щит на полу, могут узнать только уж самые незваные гости, которым не хватило первого уровня защиты, чтобы сдохнуть. Забавно, что все в Могильниках осведомлены о возможных сюрпризах, пускай ни разу не сталкивались с ними вживую. Все же репутацию непревзойденного мастера по неприятностям с летальным исходом по сходной цене не пропьешь.
— Боюсь показаться бестактным, но о чем идет речь? — с нотками растерянности в голосе вступает в разговор ранее выпавший из него сектант.
— Много будешь знать, чакры засорятся, — категорично отбривает его Сюэ Ян. — Лучше думай про божественное избавление моей задницы от посторонних предметов, и Кротихой поруководи, чтоб не шарилась лишний раз. Аптечка на стене справа от тебя, канистры с водой под ней. Кипятильник и прочая хрень — напротив. Чистые тряпки должны быть где-то там же, найдете.
Раздав указания, он дотягивается до ящика рядом с лежаком и шарит в нем в поисках чего-нибудь съестного. Под руку попадаются потрепанные журналы, пустые обоймы и прочий хлам, пока пальцы наконец не сжимают вожделенную жестяную банку. Пусть все вокруг хоть перевешаются, а Сюэ Ян сначала пожрет! И что же ему сегодня принесла судьба? Вот бы под неподатливой крышкой оказалось что-то настоящее, а не синтетическое... Ого, в кои-то веки повезло!
— Ну сколько можно возиться, свет скоро будет? — ворчит Сюэ Ян, облизывая пальцы от вязкого сока. Впрочем, он тут же снова их пачкает, запуская их банку, чтобы выловить еще один почти безвкусный кусок бугристого, как рожа какого-нибудь спившегося политикана, фрукта. Один из лучших уловов, что можно найти в консервах!
— А его и не будет, обойдешься! У меня свободных батарей нет, остальным и так не хватит, — ворчливо заявляет А-Цин. — Ты ж сам сказал, что тебе вслепую все отлично вынут, так что и фонаря с головой хватит. Радуйся, что водогрейка зафурычит, ты мне и за это по гроб жизни уже должен, так что хлебало заткни и лежи... — Кротихе лет всего ничего, а брюзжать она умеет, как самая настоящая столетняя старуха!
— А-Цин права, свет сейчас без особой надобности — я прекрасно справлюсь и без него. Не говоря уже о том, что тебе не повредит проявить к ней немного благодарности, — соглашается с ней сектант.
— Да клала она на мои благодарности — ей лишь бы меня ободрать, барыге мелкой... — бормочет Сюэ Ян, не собираясь идти на поводу у поддакивающего ублюдка, запомнившего имя обнаглевшей ободранки. Однако, отставив в сторону пустую консервную банку, он следует совету: обваливается обратно на постель и затихает, осоловело наблюдая за своей «спасательной» командой.
Фанатик с девчонкой тихо между собой переговариваются, суетясь и бряцая чем-то, и выглядит это так, будто они уже давным-давно знакомы и уже готовы в десна десна долбиться. Наверное, их слаженная работа должна воодушевлять, но отчего-то бесит до судорог. Могли бы ради приличия хоть разок обернуться и спросить Сюэ Яна, не подох ли он там, а не шушукаться! Особенно этот лис — раз взялся заботиться, так нужно делать это как следует, а не кидать несчастного пораненного без внимания...
Зрелище мелькающего и вертящегося туда-сюда белого хвоста в полутьме гипнотизирует и убаюкивает, вынуждая веки слипаться вопреки желанию посмотреть подольше. Из состояния полублаженного транса безжалостно выдергивает пронзительный и полный отвращения Кротихин взвизг:
— Фу, какая гадость! В жизни не видала ничего мерзей!
Сюэ Ян с трудом разлепляет глаза и видит девчонку, застывшую на неположенном месте — возле загородки мастерской. Только ее интересует не содержимое закутка с верстаком, а выглядывающая оттуда ростовая силиконовая кукла. Ее ярко накрашенные губы растянуты в соблазнительной улыбке, а призывно распахнутые объятия так и манят приложиться к надутым прелестям.
— Эй, отцепись от моей кошкожены! — оскорбленно рявкает он, глубоко внутри испытывая некоторые сомнения. Может, творцом сей когда-то найденной на помойке красотки, была задумана не кошка, а лиса или кто еще — уши треугольные, а вот хвост давно облысел. Также из-за намертво заклинивших ног и челюсти кроме как в качестве украшения ее не использовать, зато она никогда не спорит и готова ждать целую вечность. Ну чем не идеальная спутница жизни?
— Ты женат?! — изумленно вопрошает сектант, неосторожным движением едва не выворачивая таз с нагретой водой на пол. С его точки зрения (ха-ха!) определенно есть чему удивляться: коли тут еще какая-то баба рыщет, то хренли не помогает?
— Да у него тут девка резиновая с бидонами наружу торчит! Странно, что не мертвая... — презрительно выплевывает Кротиха, отступая на шаг, и кукла вновь скрывается во тьме. — На кой тебе она сдалась, извращенец несчастный, ты ж вроде по мужикам, а не по бабам, разве нет?
— Я по всем сразу, — горделиво возражает Сюэ Ян, считая это очень важной деталью своей разносторонней натуры. — Просто на баб я только смотрю, а мужиков и пощупать можно.
— Почему это? — тянет А-Цин с недоумением, словно до нее всерьез не доходит очевидное.
— Потому что вас хлебом не корми, дай расплодиться, а мне такое счастье нахер не упало, — содрогается Сюэ Ян не только от пульсирующей боли пониже хвоста, но и от одной лишь мысли о потомстве.
И, прежде чем Кротиха успевает высказаться на этот счет, снова встревает сектант, и звучит он крайне взволнованно:
— То есть, здесь нет никакой женщины? — Это мерещится, или в его голосе действительно звучит облегчение? Может, он взрослых баб боится? Они реально бывают жуткими, тут нечего сказать... Или же дело в чем-то другом?
— Выдыхай, в моем доме в данный момент нет ни одних настоящих сисек, не считая прыщей у Кротихи на ребрах, — заверяет его Сюэ Ян под обиженный девчачий возглас. И, как бы ни хотелось порассуждать о возможных причинах неуместной радости фанатичного лекаря относительно одиночества его пациента, приходится напомнить о более насущных проблемах: — Когда вы уже перестанете языками чесать и начнете меня штопать? Моя маслина скоро корни пустит...
— Ох! Извини, что отвлекся... Потерпи еще минутку, и мы все сделаем в лучшем виде! А-Цин, помоги мне, пожалуйста, все перенести... — принимается суетливо шебуршиться сектант, и вскоре он уже опускается на колени около матраса, готовый приступить к лечению.
Хочется верить, что этот слепой лис действительно так хорош в медицине, как говорит, иначе Сюэ Яна ждет огромнейший проеб ценою в целую задницу.