Зеленоглазая

***

— Красивая, да?

Хрипловатый голос, как несмазанная дверь калитки, раздался за спиной. В этом месте гостей не может быть ни живых, ни мертвых. Я обернулся, ожидая увидеть кого-то странного. За спиной стоял старик в старой армейской шинели, на ногах валенки в галошах, я бы принял его за сторожа вот только охранять тут нечего. Незнакомец с необъяснимой хитринкой на губах, улыбался глядя в глаза. Такие серые как октябрьские тучи медленно идущие по небу, но было в них что-то не то, сильно разглядывать его я не стал. Старик пригладил усы Деда Мороза прищурил глаза, у меня возникло ощущение, что будь у меня живы родители моих предков то выглядели бы они точно так же. Старческое тепло души на грани своего срока трепетно шептало рассказать о своей трагедии.

Мурашки покрыли шею, ветер осенней прохладой прокрался за шиворот минуя кожаный ворот куртки. Сегодня, как и тогда, ночью были заморозки, что не сулило ничего приятного. Даже несмотря на такую приглядную погоду я пришел сюда. Иначе другого и быть не могло. Это место и причина сами по себе мрачные, наводят и по сей день гложущее чувство вины. Я обернулся к портрету, на который бездвижно смотрел до появления старика.

— Да, — с моих губ слетел короткий ответ, значащий слишком многое. Я сжал в руке букет, что принес. Её любимые низкорослые спрей-розы именно фиолетового оттенка. Другого бы она не приняла, этот цвет очаровал с самого первого дня как мы случайно забрели в цветочный магазин.

Взгляд девушки на черно-белой фотографии не показывал всё очарование ее улыбки. Я закрыл глаза, чтобы вспомнить каждую черту лица. Карамельный цвет волос гармонично перекликался с зелено-серыми глазами. Мягкий и искренний взгляд. Немного пухлые губы, что в них хочется впиться сладким первым поцелуем. Маленький слегка вздернутый носик, да она сама была миниатюрной. Вновь открыл глаза, укол совести пронзил сердце. Я виноват. Не приходил. Никто не приходил.

Её могила настолько не ухожена, что невольно думаю о приборке, дабы очистить собственную совесть. Грязь от осенних дождей скоро дойдет до участка захоронения. На ограде осыпается краска, стоит только прикоснуться к ней. Хаос точно такой же как был внутри нее, когда мы встречались... Теперь...

— Почему к ней никто давно не приходит? — обратился к старику, который все это время так же смотрел на портрет. Кого я подразумевал под этим вопросом? Остальные уже не помнят ничего, даже место захоронения и причину смерти. Сам же еле-еле нашел. Родителей у нее нет, от того все в ветхом состоянии. Друзья? Те лицемеры, что улыбались и нередко просто игнорировали. У нее больше никого нет. Я тоже хорош вспомнил лишь спустя года.