Его глазами

часть 1

Армин не хотел становиться командором разведкорпуса, как не хотел влюбляться в Энни Леонхарт. Стоит ли говорить о том, что у него был выбор? Поставили перед фактом на колени, связали по рукам и ногам, обозвав это долгом. Сначала сила титана и, как бонус, багаж неозвученных чувств Бертольда к Энни, после — поголовная смерть товарищей, ответственность перед миром и упокоенными душами, отдавшими жизнь за благое дело. И как только нервы не сдали? Ночные кошмары не в счет.

Тонкие пальцы щелкают перед глазами, оглушая на миг. Армин выныривает из собственных мыслей и встречается взглядом с глазами Энни — холодными льдинками, подернутыми серой дымкой тумана. Он мог бы назвать их красивыми, особенно в обрамлении пушистых ресниц, только не уверен, кому эти мысли принадлежат. Энни молча протягивает ему заполненные отчеты и отходит в другой конец кабинета, чтобы заварить чай. Армин провожает ее задумчивым взглядом, кладет бумажки на стол, даже не взглянув на них.

Энни всегда выделялась, особенно, когда они были еще юными кадетами, только избравшими свой нелегкий путь. Она была сильной, ловкой и скрытной. Пожалуй, именно этот факт заставлял Армина обращать на нее внимание, не больше положенного, конечно. В какой-то степени он даже восхищался этой девчонкой и совсем немного завидовал, самую малость. Он, в отличие от нее, не был хорошим бойцом.

Энни ставит перед ним большую чашку ароматного чая и садится напротив, откидываясь на спинку стула. На ней белоснежная рубашка, расстегнутая на три верхние пуговицы так, что острые ключицы беззастенчиво выглядывают наружу, привлекая внимание. Армин заостряет на них изучающий взгляд и тянется за керамической чашкой, пока в голове мельтешат обрывки чужих непрошенных воспоминаний.

Столовая кадетского корпуса. Жаркие споры Эрена и Жана возле самого уха, запах овощного рагу и одинокая фигура за соседним столом. Длинные тонкие пальцы обхватившие ворот рубашки, ленивое движение вперед-назад, едва заметные капельки пота, стекающие по шее к ямочке между ключицами.

Армин зажмуривается, обжигаясь горячим напитком, сжимает руку под столом, впиваясь короткими ногтями в ладонь. Энни смотрит насмешливо, будто знает, что творится в его голове и сердце, встает со стула и подходит к нему, садится на край стола, касаясь ногой его бедра.

— Кто-то может зайти, — сдавленно произносит он.
— Уже полночь, — безразлично отвечает Энни и расстегивает еще три пуговицы.