Охота на Аделайн

Часть 1 .Глава 1

Бриллиант

Обоняние. Первое из моих чувств, которое проникает внутрь. Я бы хотел, чтобы это было что-то другое. Потому что меня мгновенно ошеломил аромат тела, приправленного специями одеколона и то, что можно описать только как вонь воплощенного зла.

Я в опасности.

И тут мое шестое чувство просачивается внутрь, нашептывая нотки предупреждения и срочности.Эти ноты превращаются в песню, полную визга и громких звуков, наполняя мое тело душераздирающей паникой. Адреналин подскакивает, и едва ли у меня хватает ума оставаться как можно тише.

Медленно открываю зажмуренные глаза, и меня встречает полная темнота.

Потребуется секунда, чтобы понять, что на моей голове повязка.

Затем блаженное оцепенение, в котором я проснулся, рушится, и я теряю дыхание. Когда всепоглощающая боль проникает внутрь, поглощая мое тело в абсолютной агонии.

Боже, так вот каково это - быть живым? Это не может быть смертью. Я был бы спокоен, если бы это было так. И пусть я влюбилась в преследователя, но будь я проклята, если я не заняла место в небесных вратах.

Я, блядь, заслужила это дерьмо.

Я пытаюсь думать о боли и вспомнить, что, блядь.

произошло со мной. Смутно, я вспоминаю текстовые сообщения от Дайи с просьбой приехать. Срочность, которую я чувствовал, когда она не отвечала на мои звонки. Получение в машину, свет фар, паника, рывок вперед, а потом ничего.

А теперь я здесь... где бы это ни было. Но не в безопасном месте.

Господи, неужели это Дэйя писала мне? Неужели с ней тоже что-то случилось?

Эта возможность посылает еще одну волну паники, пронизывающую меня насквозь.

Сценарии сворачиваются и развиваются, пока я не превращаюсь в массу тревоги и отчаяния. Она может быть ранена или в серьезной беде.

Черт, я ранен и в серьезной беде, и я понятия не имею, как, блядь выберусь из этого.

Мое дыхание учащается, а сердце бьется так сильно, что оно физически больно, когда оно ударяется о мою грудь. Это отнимает все силы, которые я Черт, это было чертово Общество. Я знал это, но услышать подтверждение этому только послало свежую порцию адреналина в мой организм.

Я не знаю, почему меня втянули в это дерьмо, но они должны вытащить меня из этого гребаного салата разврата; мне здесь не место. Мое место в салате полным фруктов и овощей. Здоровые вещи, которые не сбивают меня с дороги и не порабощают меня.

Второй мужчина бормочет: "Я бы предпочел не выбирать".

Это звучит как рука, хлопающая кого-то по плечу или спине, как бы успокаивая его.

"Жаль, что у тебя нет выбора, Рио. Неважно. Эта девушка

стоит миллионы. Я имею в виду, у нас тут чертов бриллиант. Только представь,девушка чувака Z, единственная и неповторимая, на сцене аукциона. Ты знаешь, сколько у него врагов? Люди будут слюной захлебываться, чтобы сделать его девочку своей маленькой игрушкой. Я получу свою долю от Макса, а Общество компенсирует тебе, я уверен. Мы будем жить чертовски роскошно". Он издал взрыв гиеноподобного смеха.

"Я смогу купить свой собственный чертов частный остров после того, как деньги после того, как деньги поступят!"

Укол гнева накатывает на меня из-за бессердечных слов этого человека, который говорит обо мне так. как будто я дом, выставленный на продажу.

"Ваше представление о комфорте должно отличаться от моего. Нам придется скрываться вместе с ней. По крайней мере, пока Зи еще жива", - отвечает второй мужчина - Рио. отвечает. Его имя звучит знакомо, и мне кажется, я смутно помню, как кто-то выкрикивал его имя после того, как они сбили меня с дороги.

"Не волнуйся, парень. Мы получим преимущество благодаря ритуалу, который состоится сегодня вечером, и я уверен, что Общество, так или иначе, уберет Зи. Они защитят нас".

Насмешливое фырканье - единственный ответ, который получает первый мужчина.

Господи Иисусе, я действительно в большой беде. Слезы наворачиваются на уголки моих глаза, и как бы я ни старался, никакая болтовня не может удержать их от того,чтобы они не хлынули, как реки, сквозь повязку.

Мне едва удается подавить рыдания, которые так и норовят вырваться наружу.

Глубоко дыши, Адди. Чему тебя научил Зейд?

Мне требуется несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями, но, в конце концов, его голос проникает внутрь.

Оставь улики.

Стиснув зубы от боли, я медленно хватаюсь за волосы и дергаю. пока они не вырвутся. Острые уколы не имеют значения по сравнению с по сравнению с остальными частями моего тела.

Мои движения минимальны и медленны. С повязкой на глазах я понятия не имею., хорошо ли они меня видят. Одно движение из уголка глаза может насторожить их.

Я шевелю пальцами, пока пряди не ослабнут и не упадут.

В тот момент, когда я тянусь за новыми волосами, они наезжают на какую-то жестокую кочку на дороге. и я не могу сдержать крик, чтобы не вырваться на свободу.

В этот момент пара не разговаривала, но было ощущение, что переполненная комната в считанные секунды погрузилась в смертельную тишину.

"Добро пожаловать в страну живых, милая", - пропел один из мужчин.

Это первый парень, который назвал меня бриллиантом.

"Куда вы меня везете?" спрашиваю я, мой голос хриплый и хриплый.

"В твой новый дом - ну, временный дом", - поправляет он. "Тот, кто заплатит больше всех, обеспечит тебе твой вечный дом". Он хихикает, как будто я собака, которую собираются приютить в любящей семье.

"Отлично", - кричу я. "Похоже, я сорвал джекпот".

Один из них беззлобно смеется, но на этот раз это звучит как Рио. "Держись за этот юмор, малышка. Он тебе понадобится там, куда ты собираешься".

Прежде чем я успеваю открыть рот, чтобы ответить, я чувствую укол в руку, а затем жжение, распространяющееся по венам.

Я резко вдыхаю воздух. И это последний вдох, который я делаю перед тем, как спускается темнота.
***
"Ее жизненные показатели нестабильны, давление падает. Нам нужно поставить ей капельницу".

Я вздрагиваю; незнакомый голос искажается под звоном в ушах.

Агония пылает в каждом дюйме моего тела, но я чувствую себя как под водой, борюсь за то, чтобы выбраться на поверхность, но в то же время отталкиваюсь от нее, потому что просто знаю, что боль только усилится. Я окутана огненной пеленой, пламя лижет мои нервные окончания, и чем ближе я к сознанию, тем ярче вспышки.

В моей руке появляется крошечный укол, за ним следуют приглушенные голоса, доносящиеся с разных направлений.

"Вывих плеча, травма головы, рваные раны по всему телу". На мужской голос затухает, а затем снова вклинивается, резкий крик, который проносится вверх по моему  позвоночнику.

"Черт возьми, Рио, это не гребаная больница, где у меня есть оборудование,которое мне нужно. У нее может быть внутреннее кровотечение прямо сейчас, насколько я знаю".

"Да ладно, мужик, она была в порядке совсем недавно", - отвечает другой, с ноткой беспокойства в его тоне. Думаю, это компаньон Рио.

"В порядке? Я не могу знать, какие повреждения она получила. Очевидно.

очевидно, что она ударилась головой. У нее может быть кровотечение, и она может умереть через несколько секунд. Вы найдете мне томограф?". Когда его встречает молчание, следует пробормотал:

"Я так и думал".

Темнота лижет край моего сознания, угрожая утащить меня обратно под воду. Я стону, и пальцы пытаются открыть мои глаза. Яркий свет вспыхивает в них, но я едва замечаю.

"Мисс, вы можете сказать мне, что болит?"

Пожилой мужчина заменяет свет, его лицо нависает надо мной. Его образ размыто, но я могу различить пучки седых волос, кустистые усы и бледно-голубые глаза.

Я раздвигаю губы, но мой язык прилипает к крыше рта.

Господи, что они мне вкололи? Что бы это ни было, оно заставляет меня дезориентирует и вызывает головокружение.

"Я знаю, что тебе сейчас очень больно, но мне нужно, чтобы ты сказала мне, что именно болит."

Все. Все, блядь, болит.

"Мое... плечо", - наконец прохрипел я. "Моя голова".

"Где-нибудь еще? Грудь или живот?"

"Спина", - задыхаюсь я, снова вспоминая, как меня вытаскивали из машины. Мою спину как будто натерли на сырной терке.

"И это все?" - нажимает он.

Я киваю головой, постоянные вопросы утомляют. Миллион других мест тоже болят, но моя энергия иссякла, и я очень устала.

"Я сделаю тебе анестезию и приведу тебя в порядок, хорошо?".

Ясность проступает над моим окружением, и черты лица мужчины заостряются. Вместе с другим мужчиной, стоящим позади него, который переминается на своих и наблюдает за нами.

Пора спать, принцесса.

Темные бездонные глаза и злая ухмылка - Рио. Это он вытащил меня из машины. Вспышки того разговора ускользают от меня, но я знаю. это было нечто большее. Я не могу думать, не обращая внимания на непрекращающийся стук в моем черепе.

В тот момент, когда мои глаза начинают фокусироваться, мое зрение снова затуманивается, и

мои веки становятся тяжелыми. Я не могу бороться с глубокой тягой просто закрыть глаза.

Я не хочу бороться с этим. Не тогда, когда это отвлечет меня от боли.
***
Адди, детка, мне нужно, чтобы ты боролась за меня, хорошо? Мне нужно, чтобы ты выжила, пока я пока я не доберусь до тебя.

"Насколько сильно она повреждена?"

Вопрос выводит меня из бесконечной ямы, в которой я дрейфую где живет только иллюзия голоса Зейда. Это не реально - его голоса на самом деле нет.Но он кажется таким реальным. Таким успокаивающим, что я борюсь за то, чтобы остаться там, где я могу его слышать.

"Как сильно, по-твоему? Ты сбил ее с дороги".

Наряду с гневным ответом, по всему телу пульсирует тупая боль. Я слышу вздох, а затем пожилой мужчина продолжает.

"У нее будет несколько шрамов на спине от стекла. Вам повезло, что они

были довольно чистыми, так что шрамы не будут слишком страшными".

"Это снизит ее стоимость", - пробормотал голос, слишком низкий, чтобы различить, кто это сказал.

"Заткнись, блядь, ты получишь деньги независимо от этого. На хрена тебе это надо?"

"Э-э, может, потому что из-за твоей тупой ошибки я рискую жизнью? Господи, Рио, Я знал, что она была ранена, но не так сильно".

Что бы Рио ни собирался сказать, его оборвал незнакомый голос - тот, который, должно быть, является врачом.

"У нее тридцать швов между двумя большими ранами, потому что ее

протащили по острому металлу и стеклу. Вы не могли ожидать, что это не приведет к необратимым повреждениям", - говорит он, явно принимая сторону спутницы Рио.

"Черт возьми, Рио. Ты же понимаешь, что это может быть из моего гребаного

кармана, верно? Я просил тебя о помощи, а не о том, чтобы ты все испортил за меня".

"Как, блядь, ты ожидал, что я вытащу ее, а? Поднять машину, как будто я

ебаный Супермен, и откатить ее, чтобы я мог вынести ее, как какой-нибудь герой?"

Рио плюется.

У меня защемило в груди. Грубость его тона похожа на царапанье гвоздей по меловой доске. Я просыпалась от этого проклятого голоса уже слишком много раз. И каждый раз это суровое напоминание о том, что меня затянуло в кошмар и я еще не нашла выхода.

"Если бы ты не ударил машину так сильно, ничего бы этого не произошло.

не случилось бы, ты, кусок дерьма".

"Если бы ты не был так охуенно накачан и не кричал мне в ухо, то ты мог бы быть водителем, как и должен был быть".

"Джентльмены, давайте передохнем. Она в сознании. Ее кровяное давление

повышается."

Мое дыхание замирает, но я не пытаюсь притворяться. Медленно, я открываю глаза, чтобы увидеть  трех мужчин, окружающих меня и смотрящих на меня так, как будто я лабораторная крыса в эксперименте.

Очень чертовски ужасного эксперимента.

Сначала мои глаза сталкиваются с темной парой. Почти черными безжизненными от отсутствия тепла. Татуировки покрывают его светло-коричневую кожу, лавровые листья по обе стороны от горла привлекают мое внимание. На нем застегнутая кожаная куртка, но на руках и на каждом пальце черные чернила, указывая на то, что он, скорее всего, покрыт ими. У него резкие угловатые черты лица, дугообразные густые брови, а также шрам, рассекающий бок, его тесно черные волосы, завершающий его почти дикий вид. Он был бы привлекательным. если бы не выглядел так, будто предпочел бы видеть меня мертвым.

Мой взгляд переходит на мужчину рядом с ним; он выглядит мрачно, лицо покрыто струпьями от явного употребления наркотиков. Косичка сальных волос прикрыта сдвинутой назад кепка, грязная женская кофта и слишком большие штаны. Я узнаю в нем другого человек, который меня похитил.

Наконец, я смотрю на третьего мужчину, который, как я предполагаю, является врачом. Серыеволосы, голубые глаза, кустистые усы и морщины, нарушающие в остальном гладкое выражение его лица. Его взгляд более мягкий, соответствующий тому тону,в котором он говорит. Но что-то в нем не так. Глубокая, пронизывающая вибрация. которую я не могу определить.

Я отворачиваюсь, холодная дрожь поселяется в глубине моих костей. Тупая, пульсирующая боль становится все острее, но все еще не так сильна,по сравнению с тем, когда я очнулся в том фургоне. Какие бы обезболивающие они ни закачали в мою организм, должно быть, ослабевают, а я не просил больше.

Все мои мышцы болят так сильно, что мне кажется, будто вокруг моих костей

вокруг моих костей. Я невероятно скован, и каждое движение вызывает у меня судороги.
***
Задыхаясь от боли, я оглядываюсь по сторонам. Я нахожусь в затемненной, белой комнате. Здесь... стерильно. Не чисто, как в больнице, но мы и не в подземелье.

Не уверен, почему я вообще этого ожидал.

Грязно-белые стены, бетонный пол и серебристые шкафы почти вдоль каждой

стены в комнате. Рядом с больничной койкой стоит большой металлический стол с чашей и различными инструментами, разложенными на окровавленной ткани.

По всей комнате расставлены различные аппараты. Хотя я не узнаю большинство из них, но пищащий прибор рядом со мной, контролирующий мои жизненные показатели,знакомо, как и капельница, ведущая прямо в мою руку.

Доктор берет со стола рядом с моей кроватью пенопластовый стаканчик и протягивает его мне.

"Пейте медленно", - инструктирует он.

Пошатываясь, я беру чашку и делаю глоток. Холодная вода ощущается как лед на ожог. Болезненное облегчение.

Поцарапанные белые одеяла укрывают меня до пояса, и когда я смотрю вниз, я замечаю, что на мне только светло-голубой халат.

Почему-то это самое страшное. Они могут видеть доказательства того, насколько здесь холодно.

Заметив, куда устремлены мои глаза, доктор заговорил. "Я прошу прощения

за вашу одежду. Мне пришлось срезать ее с вас, чтобы я мог должным образом лечить вас и оценить нанесенный вам ущерб".

"Можете поблагодарить за это Рио", - бормочет под нос ворчливый мужчина.

Достаточно громко, чтобы я смог уловить его сквозь почти постоянный страх.

постоянно бурлящий в моей крови.

"Заткнись, Рик", - огрызается Рио, его акцент становится все более яростным.

"Или я убью тебя сам, и, в отличие от твоего драгоценного бриллианта, никто  не  будет скучать по тебе".

Это... это ужас, не похожий ни на что, что я когда-либо чувствовал раньше. Это не похоже на тот страх, который вызывал во мне Зейд, и уж точно не дешевый кайф, который я получаю от дома с привидениями и страшных фильмов. Это то, что чувствуешь, когда тебя хорошо и по-настоящему трахнут.

Монитор предает мое тело, писк усиливается, пока доктор смотрит на него с беспокойством.

Я почти не помню событий после того, как они отправили мою машину в полет. Однако я смутно помню лицо Рио, нависшее надо мной после того, как он вытащил меня из машины ,его рот двигался, но его слова ускользали от меня. Все, кроме шести.

Пора спать, принцесса.

"Где я?" прошептала я, а затем закашлялась, прочищая мокроту из горла.

"В гребаном "Ритц-Карлтоне", принцесса. Где ты думаешь?" Рио огрызается, его черты лица все еще напряжены от гнева.

Рик смотрит на него с обвинительным выражением на лице, покрытом пятнами,

но в остальном он держит рот на замке, явно воспринимая угрозу Рио всерьез.

Очевидно, что Рио облажался, и какая-то часть меня надеется, что они убьют его за это.

"Меня зовут доктор Гаррисон", - представляет седовласый мужчина, намеренно

шагнув вперед к Рио. Сглотнув, я молчу. Если этот гад ожидает, что я называть свое имя, как будто мы на гребаном интервью, то он может засунуть капельницу в свою задницу.

"Как ты себя чувствуешь?" - спрашивает он, делая шаг ближе. Я вздрагиваю, и прежде чем я успеваю сказать ему, что именно я чувствую, он продолжает, похоже, чувствуя мой готовящийся ответ умника. "Думаю, голова болит. Тошнота?"

Я поджимаю губы. Наверное, к лучшему, что он перевел вопрос в другое русло.

Если я дам волю своему языку, он меня убьет.

Мне это не сойдет с рук, как в случае с Зейдом - хотя я бы все же считаю "сойти с рук" субъективным. Даже когда он впервые дал о себе знать и напугал меня до смерти, всегда было странное чувство безопасности, когда я нажимала на его кнопки, как будто в глубине души я знала, что Зейд никогда не причинит мне боль. Это имеет смысл только теперь, когда ему удалось влезть в мою жизнь.

Этот человек невероятно опасен... для всех, кроме меня. Даже когда он направил заряженный пистолет в мою сторону и использовал его не только как оружие.

Но эти люди? Они не только причинят мне боль, но и убьют меня.

"Тошнота", - произношу я, мой голос все еще хриплый. Доктор Гаррисон начинает возиться с капельницей, заменяя пустой пакет с жидкостью на новый. Надеюсь, это морфий.

Я выливаю остатки воды в свою чашку, но это мало помогает справиться с вечную сухость в горле. Сколько бы раз я ни облизывал свои потрескавшиеся губы, влаги никогда не хватает.

"У вас довольно неприятное сотрясение мозга. Это значит, что нам придется

вас внимательно. Я хочу убедиться, что вы не получите дальнейших повреждений". Он бросает пару неприязненным взглядом, и у меня такое чувство, что они уже поспорили на
Мой рот движется на автопилоте, открываясь и готовясь сказать ему, чтобы он не тратить свое время - двое других мужчин позаботятся о том, чтобы мое тело перенесло еще много еще больше повреждений.

Почувствовав мое намерение, Рио огрызается: "Я осмелюсь". Его голос строгий и угрожающим, привлекая мое внимание к нему. "Твоя киска все равно будет работать независимо от этого, даже если у тебя поврежден мозг".

Мой рот закрывается, и я перевожу взгляд на доктора Гаррисона. Его губы

сплющиваются в белую линию, похоже, его не впечатлили грубые слова Рио.

Держи рот на замке, Адди. Мы только что обсудили это, тупица.

"Вы пережили сильную травму, и несмотря на то, что все говорят..."

он бросил на Рио неприязненный взгляд - "ты нужна нам в отличной форме".

Я нужна им в форме, чтобы я чего-то стоила. Но я не спорить, не тогда, когда это выгодно мне. Исцеление означает получение энергии для бегства.

Облизывая губы, я спрашиваю: "Какой сегодня день?"

"Ты действительно думаешь, что это важно?" рявкает Рик. "Ты не имеешь права задавать вопросы".

Я изо всех сил стараюсь не разевать рот в ответ. Мои губы дрожат от желания произнести мерзкие, полные ненависти слова выплеснуться через них. Но мне удается воздержаться.

"Сегодня четверг", - все равно отвечает доктор Гаррисон, не обращая внимания на грязный взгляд грязного человека.

Четверг...

Прошло уже пять дней с момента автокатастрофы.

Зейд уже искал бы меня. Скорее всего, он сошел с ума и на взводе... Господи, он, наверное, собирается убить много людей. Нет, он определенно. И когда ухмылка начинает формироваться, я знаю, что этот человек хорошо и

действительно развратил меня.

"Что-то смешное?" спрашивает Рик. Я подавляю ухмылку и качаю головой, но

Все, о чем я могу думать, это то, что, хотя я могу умереть, все они тоже умрут. И их конец будет намного хуже, чем мой.

По мере того, как фантазии укореняются во всех способах, которыми Зейд будет сеять хаос, мои веки начинают тяжелеть, а усталость усугубляет тот небольшой всплеск адреналина, на котором я работала.

Трое мужчин внимательно наблюдают за мной, даже в моем сотрясенном, разбитом состоянии, мне не нужен ученый, чтобы сказать мне, что чем бы он меня ни накачал, это не морфий.

Мой взгляд падает на Рио, и мои веки непроизвольно закрываются, прежде чем я заставляю их открыть. Его губы кривятся по бокам, сухое веселье клубится в этих темных ямках.

"Пора спать, принцесса".