Охота на Аделайн

Глава 8

Бриллиант

"У тебя такие красивые волосы", - раздается сзади меня мягкий, капризный голос.

Резко вдохнув, я обернулся, испугавшись неожиданного вторжения.

Это она.

Девушка, которую Джерри нес на плече, когда я только пришла. Та

Девушка с огнем и льдом во взгляде, и с той же жуткой улыбкой на губах, которая сейчас на ней.

Длинные светлые волосы вьются вокруг ее талии, а глубокие карие глаза смотрят на меня из дверного проема. Она слегка сгорблена и ужасно худа.

Я стою у зеркала в полный рост и пытаюсь заплести французскую косу.

Рио грубо разбудила меня сегодня утром, ворвавшись в дом и набросив на меня мягкую пару джоггеры и футболку и потребовал, чтобы я собиралась, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Для чего, я боюсь спросить.

Мои семь дней чистилища закончились, и одна мысль о том, что я не сплю.

вызывает у меня тошноту.

Я ждал дальнейших указаний, поэтому, чтобы дать себе что-то сделать, я пытаюсь убрать волосы с лица.

"Эм, привет", - говорю я, пытаясь прийти в себя.

Я мгновенно напрягаюсь под ее испытующим взглядом. Есть что-то совершенно нервирующее в ее присутствии.

Она выпрямляется и проходит дальше в комнату, становясь на несколько дюймов надо мной.

"Вам нужна моя помощь?"

Мой инстинкт подсказывает, что нужно сказать "нет". Мне очень хочется выгнать ее, чтобы я могла снова дышать. Но было бы разумнее подружиться с этой жуткой девчонкой, а не враждавать .

Поэтому я киваю головой, внимательно наблюдая за ней, пока она приближается ко мне. Она одета в длинное белое платье, которое почти прозрачно - изгибы ее тела и темные соски видны. Я отвожу глаза, пытаясь придать ей хоть какое-то подобие уважения, которого, я уверена, ей не хватает от мужчин в этом доме.

Нехотя я поворачиваюсь к ней спиной и внимательно наблюдаю за ней через зеркало.

Она улыбается шире, показывая кривые зубы, когда тянется к моим волосам. Она прижимается всем своим передом к моей спине, и тошнотворное чувство зарождается в моем в животе, когда я чувствую, как ее соски касаются меня.

Нахмурив брови, я отстраняюсь, чувствуя себя как-то странно. Она фыркает.

но не подходит ближе.

Вместо того чтобы собрать мои волосы, она гладит меня. Проводит кончиками пальцев против моих коричных прядей, почти наслаждаясь ощущениями.

Мой дискомфорт усиливается, даже когда она, наконец, собирает все мои волосы вместе. Однако она нежна со мной, ее глаза прикованы к своей задаче.

"Как тебя зовут?" - спрашивает она, проводя рукой по моим волосам, чтобы убрать

чтобы убрать колтуны.

"Адди", - говорю я. "А тебя?"

"Откуда у тебя такие мягкие волосы?" - спрашивает она вместо ответа. Я опускаю глаза, мне не нравится ее избегание.

"Я не делаю с ними ничего особенного. Никакого тепла и никакой краски".

Она хмыкает, и я вскидываю бровь. "Ваше имя", - настаиваю я. Она делает паузу и протягивает бледную руку, и только через секунду я понимаю, что она просит держатель для хвоста.

Выдохнув через нос, я снимаю ремешок с запястья.

и опускаю его в ее ладонь.

Проходит еще несколько мгновений молчания, и я не ослабляю взгляд, сверля ее лицо через зеркало сверлю взглядом ее лицо через зеркало, все еще ожидая ответа.

"Сидни", - наконец отвечает она, ее голос приятен, когда она начинает заплетать косу.

Часть меня чувствует, что она заставила меня ждать специально, как будто это был властный ход. Ничто в ее действиях не выглядит мстительным или жестоким - на самом деле, она невероятно нежна, когда закручивает мои волосы, но это чувство все равно запускает мое шестое чувство.

Как когда кто-то смеется над чем-то, что ты сказал, но ты просто знаешь.

что они смеются над тобой, а не вместе с тобой.

"Франческа хочет, чтобы мы встретились с ней в красивой комнате".

Я понятия не имею, что такое "красивая комната". Поэтому, когда Сидни заканчивает с моими волосами и попросила меня следовать за ней, я сделала это без вопросов.

Она ведет меня по коридору, вереница девушек идет напротив нас и

к комнате через несколько дверей от моей.

Мы входим в помещение, похожее на косметический кабинет - прозвище Сидни для него теперь имеет смысл. Она называет комнату не красивой, а скорее местом, куда мы ходим. чтобы стать красивыми.

Длинная вешалка с одеждой занимает одну стену, на ней висит множество разноцветного нижнего белья висит на ней. На противоположной стороне стоят три тумбочки, заваленные косметикой и кисточками. К другой стене прислонена пара зеркал в полный рост и несколько стоек для обуви с разноцветным бельем, на другой стене и несколько обувных полок, на каждой из которых выстроился ряд туфель на каблуках. ряд.

Густо сглотнув, я следую примеру девушек и встаю вместе с ними по

прямой линии лицом к двери. Я предполагаю, что мы ждем Франческу.

"Что..." - начинаю я.

"Шшш." Одна из девочек прерывает мой вопрос, приказ короткий и резкий. Сидни хихикает с другой стороны от меня, и я захлопываю рот, глядя на ту.

которая либо просто ведет себя как стерва, либо только что спасла меня от травмы.

В любом случае, я рискну и послушаю.

У нее длинные каштановые волосы, кончики которых доходят до попы, и лесные глаза. Ее лицо каменное, она смотрит прямо перед собой, но я не изучаю ее достаточно долго, чтобы чтобы расшифровать эмоции, бурлящие в ее радужке.

Она напряжена, это я могу сказать точно.
И я не уверена, из-за того, что произойдет , когда приедет Франческа, или из-за чего-то другого.

Или, может быть, это потому, что ее похитили и продали в торговлю людьми.

торговлю людьми, и что бы ни происходило, все чертовски плохо.

Мгновением позже каблуки громко стучат по дереву, когда Франческа

поднимается по лестнице и идет по коридору к нам. Думаю, это одно утешение

в этом доме - я всегда буду знать, где Франческа и придет ли она.

Она определенно не гребаный призрак Каспера с этими чудовищами на ногах.

ногах.

Сколько мозолей ей пришлось пережить, прежде чем ее ноги стали достаточно мозолистыми, чтобы носить их весь день, каждый день?

Двадцать? Тридцать? Может быть, странное число сорок два.

Когда она входит, ее взгляд сразу же находит мой. Я отворачиваюсь

мгновенно, не зная, сочтет ли она это вызовом, если я встречу ее взгляд.

Она проходит мимо меня, ее фруктовый парфюм остается, пока она смотрит на каждого из нас.

"Вы все выглядите как дерьмо", - ехидно комментирует она, и я чувствую тяжесть ее взгляда., особенно в бок моей головы.

Да, потому что это была моя гребаная вина, что меня сбили с дороги и

вытащили из разбитой машины. Сука.

Она останавливается перед девушкой с огненными волосами, поднимает жгуче-оранжевый локон и с отвращением смотрит на секущиеся концы.

с отвращением смотрит на секущиеся концы.

"Я сказала тебе подровнять их, не заставляй меня просить снова, иначе Джерри получит еще одну ночь с тобой", - комментирует она, отбрасывает прядь и идет дальше. Девушка моргает, вспышка боли то появляется, то исчезает, но Франческа устремляет свой орлиный взгляд устремлены на ее следующую жертву.

Девушка с грязными светлыми волосами и следами красоты на лице и

по шее. Франческа внимательно наблюдает за ними.

"Мы уже говорили об этом, Бетани. Следы красоты - это одно, но

но родинки - это неприемлемо". Я нахмурила брови, задаваясь вопросом, как можно контролировать это.

"Тебе было велено ухаживать за волосами, растущими из этих уродливых штук.

каждый день. Почему я вижу волосы?"

Девушка-Бетани неловко отодвигается. "Мне жаль, Франческа. Когда я

у меня был грипп..."

Резкая пощечина обрывает ее слова, звук звенит у меня в ушах. Бетани

держится за покрасневшую щеку, рот открыт в шоке.

"У тебя все еще грипп?" рычит Франческа.

Бетани медленно качает головой. "Нет, мэм. Вчера вечером у меня спала температура".

Мои глаза почти выпучиваются, но я стараюсь сгладить свое выражение. Это

наверное, первый день, когда она снова чувствует себя немного человеком.

"Рокко!" громко зовет Франческа, заставляя нас шестерых вздрогнуть. Мы все

кажется, сразу выпрямляем позвоночники.

Рио рассказывал мне о нем, но я еще не имела удовольствия с ним познакомиться. Если по ощутимому напряжению в воздухе можно судить, то егокого стоит опасаться. Они все такие, на самом деле, но впервые с момента знакомства с этими девушками, я чувствую это.

Все, кроме Сидни, очевидно. Она прячет свое хихиканье за рукой,

и с ликованием смотрит на дверь. Я бросаю на нее неприязненный взгляд, но она не обращает на меня ни малейшего

не обращает на меня ни малейшего внимания.

Тяжелые шаги поднимаются по ступенькам, и каждый стук усиливает напряжение.

К тому времени, как он входит, мы все становимся каменными, а Сидни вибрирует от возбуждения.

возбуждения.

Его присутствие - чистое зло, и я просто знаю, что когда этот человек умрет, он

не попадет в ад. Он останется в четвертом измерении, где будет продолжать

преследовать и терроризировать живых.

Рокко - крупный мужчина с еще большим брюхом. Пот покрывает его кожу, когда он

осматривает нас шестерых. Он определенно похож на брата Франчески, оба с

крючковатые носы, загорелая кожа и золотисто-карие глаза.

Хотя они и выглядят родственниками, Франческа красива, тогда как Рокко... нет.

Единственная красота, которая когда-либо касалась этого человека, была от рук

женщины. Прикосновения, которые были украдены и имели высокую цену, которую заплатила только она.

за которую заплатила только она.

Франческа кивает на Бетани: "Она не следила за уродливыми наростами

на лице".

Глаза Рокко переходят на дрожащую девушку, и хотя он не смотрит на меня,

сила его взгляда посылает укол ужаса через мой организм. Бетани

пытается сохранить лицо чистым, но все ее тело дрожит так сильно, что я слышу, как стучат ее кости.

На комнату опускается тишина, поэтому, когда он открывает нож, резкий

металлический звон звучит как удар молнии.

Бетани вскакивает, и я не единственная девушка, которая неловко переминается с ноги на ногу.

"П-пожалуйста, Рок..."

"Молчи", - огрызается он, его ржавый голос посылает дрожь по моему позвоночнику.

Я понятия не имею, что он собирается сделать, но я уверена в одном: этот голос будет преследовать меня в кошмарах до конца моих дней.

"Ты ничего не стоишь для нас, если ты уродлива", - ругает он, подходя к ней и

сжимает ее лицо в своей мясистой ладони. Она хнычет, когда он сжимает ее

щеки и дергает ее голову в сторону, чтобы он мог лучше рассмотреть

ее родинки.

Она вздрагивает, но каким-то образом заставляет себя не бороться с его хваткой, как бешеная собака. Он направляет кончик лезвия на ее кожу и медленно начинает резать.

Я задыхаюсь и собираюсь сделать шаг вперед, но рядом со мной рука кареволосой девушки вырывается и хватает мою, сжимая так сильно, что становится больно.

А с другой стороны от меня Сидни охает, как старший брат и сестра, который

наблюдает за тем, как младший ребенок попадает в неприятности. Я мотнула головой в ее сторону, ярость излучаемая каждой порой моего тела.

"Что с тобой не так?" шиплю я, сохраняя низкий голос.

Темные глаза Сидни встречаются с моими, и я понимаю, что они не сильно отличаются от глаз Рокко. Мертвые и холодные.

"Много", - отвечает она безразлично.

Бетани кричит, когда Рокко продолжает вырезать на ее лице резьбу, и я

физически не могу сдержать себя.

"Разве ты не делаешь ее еще уродливее?" огрызаюсь я. Бетани ни в коем случае не уродлива, но их логика обратная. Если родинка с несколькими волосками - это такая большая проблема, то каким образом разрезание ее лица решит проблему?

Они делают ей шрамы на лице, черт возьми.

Рокко замирает, а Франческа поворачивает голову ко мне, ярость видна

сквозь запекшийся макияж. Но что-то в выражении ее лица вызывает

мгновенное сожаление. Не потому, что она злится на меня за то, что я высказалась.

Потому что она не сможет меня спасти.

Сидни громко фыркает рядом со мной и делает огромный шаг в сторону.

Явно не желая быть связанной с моим плохим поведением, хотя то, как

она ведет себя отвратительно.

Я прикусываю губу, мои глаза опускаются вместе с сердцем. Оно начинает колотиться страх наполняет мои вены, а адреналин циркулирует по всему телу.

мое тело, вызывая тошноту.

Я закрываю глаза в знак покорности, ненавидя себя за отсутствие самоконтроля.

Это не похоже на противостояние с психотическим преследователем. Он не загадочный, и он не будет  загадочен, и не переходит грань между болью и удовольствием. Нет никакого болезненного возбуждения, когда

отвратительный мужчина смотрит на меня, вероятно, представляя все самые ужасные способы, которыми он

осквернить или убить меня.

Он не Зейд.

Рокко отпускает Бетани, кровь стекает по ее лицу и пачкает кончики его пальцев. кончики пальцев. Она дрожит, ее лицо искажено болью, хныканье вырывается из ее губ,хрипы, когда она отшатывается от того, что ее лицо разрезано.

"Что ты сказала, бриллиант?" прорычал Рокко, его голос был пропитан ядом. И

сжимаю губы, ненавидя, что прозвище Рика начинает прилипать к ним.

Тысячи мыслей проносятся в моей голове за считанные секунды.

Различные сценарии того, как я могу выйти из этой ситуации невредимой. Что я могу сказать или сделать, чтобы успокоить неистовый торнадо, надвигающийся на меня, если только это предотвратит мой мир не рухнет вокруг меня. Но в конце концов, я оказываюсь пустой.

Я смотрю на кареглазую девушку рядом со мной, и она смотрит на меня как на идиотку. Я и есть идиот. Но, блядь, я не мог смотреть, как девушку калечат за то.

за то, что у нее на лице ебаная родинка, и молча смотреть.

Следи за собой, мышонок. Больше никто не будет.

У меня во рту пересохло, и я боюсь, что мой язык сморщится и раскрошится

от недостатка влаги. Все это перенаправлено в глаза, но я не смею позволить

слезам упасть. Я облизываю губы, смачивая их, чтобы я могла произнести слова,

но они будут бесполезны.

"Ничего, простите", - задыхаюсь я, сохраняя голос маленьким и приятным.

Отношение, несомненно, приведет к еще худшим последствиям, и пока я

преуспел в этой попытке, я не преуспел в сдерживании дрожи в

моего тона. Страх.

"Глупая девчонка", - шипит Франческа, ее глаза тонкие и горячие. Рокко подходит ко мне, медленно и целенаправленно открывая и закрывая нож.

клинок. Снова и снова, каждый металлический звон нагнетает ужас в мою

систему.

Он останавливается в нескольких дюймах от меня, его пивное брюхо упирается мне в живот,а его зловонное дыхание обжигает мои ноздри. Господи, он пахнет запахом тела и сыром недельной давности, оставленным на солнце. То немногое самообладание, которым я которое у меня есть, направлено на то, чтобы не вздрогнуть от запаха.

"Посмотри на меня", - шепчет он.

Я поднимаю глаза, чтобы встретиться с его холодным, мертвым взглядом. Пронзительный крик в моих ушах нарастает, пока мы смотрим друг на друга. Он формируется глубоко в глубине моего сознания и нарастает до крещендо, пока я почти не слышу звуков вне


Это предупреждение. Мое собственное тело бьет тревогу, предупреждая меня о

серьезных разрушениях, надвигающихся на меня. Подобно сигналу тревоги торнадо, прямо перед тем, как смертоносный смерч разрывает жизни в клочья.

Его толстая ладонь захватывает мое горло, его губы кривятся, когда он поднимает меня на свой

кровень  роста, подвешивая меня на кончиках пальцев ног. Инстинктивно я впиваюсь когтями в его руку, и уверяю себя, что если я умру здесь и сейчас, а Зейд найдет мое тело, он будет точно знать, кто виноват, судя по коже под моими ногтями.

Рокко не вздрагивает, несмотря на то, как глубоко мои ногти впиваются в его кожу. Сайт края моего зрения темнеют по мере того, как мое тело истощается от кислорода, неуклонно выходящего

из легких, а в глазах вспыхивают звезды.

"Не убивай ее. Она ценная", - огрызается Франческа, хотя ее голос звучит далеко, как будто я заперта в водовороте.

Зарычав, он разворачивает меня и бросает на пол, как обертку от жвачки.

обертку от жвачки.

Я хрюкаю от удара, неловко приземляясь на правое запястье, но прежде чем я

не успел я подняться, как он уже навалился на меня, его вес душит.
Сразу же включаются инстинкты выживания, и я начинаю бороться или бежать... именно борьба. Я изгибаюсь под ним и бью локтями по его голове.

Но я промахиваюсь, слабая попытка вырубить двухсотфунтового мужчину.

сверху.

"Слезь с меня!" кричу я, дергая бедрами, отчаянно пытаясь сбросить его с себя. Так отчаянно, что я стала бешеной. Я вырву плоть из своих костей своими

зубами, если это означает выбраться из-под него. Я сделаю все - абсолютно

все, чтобы сбежать.

"Рокко", - предупреждает Франческа, прорываясь сквозь панику, которая

поглотила мой разум. "Ей нужно вылечиться".

"Ей нужно узнать свое место. Это не обязательно должно быть больно", - возражает он,задыхаясь от усилий заставить мое сопротивляющееся тело подчиниться. Он терпит неудачу

-но и я тоже. Я слаба и все еще испытываю боль, а он намного сильнее.

Он собирается победить.

"Верно, алмаз? Это может быть быстро и безболезненно. Маленький урок, чтобы научить тебя держать свой гребаный рот на замке".

Он бьет меня лицом в деревянный пол, грязь и пыль скрежещут по моему лицу.

лицо, когда он разрывает мои джоггеры. Ткань рвется, громкий звук разрыва посылает

еще одну порцию ужаса в мой организм, когда его возбужденное дыхание участилось.

"Нет!" кричу я, когда он рвет мои трусы. Он игнорирует меня и

расстегивает свои джинсы, и единственной реакцией на это является щелчок расстегиваемой молнии.

Слезы текут по моим щекам, когда я чувствую его плоть на своей спине.

спине.

Я снова пытаюсь вывернуться, но один удар по затылку останавливает меня, мой мир взрывается. Боль была постоянным спутником всю последнюю неделю, но  сейчас ее нет нигде. Мой разум чувствует, что я могу пробежать милю, но мое тело физически не может остановить этого мужчину, оскверняющего меня.

"Не бей ее!" огрызается Франческа, больше беспокоясь о том, что он ушиб яблоко. Но как это может быть, если я буду чертовски гнилой к тому времени, как он закончит?

когда он закончит?

Одним толчком он погружается в меня, и я кричу. Громко и

пронзительный, высота тона соответствует пронзительному звону в моей голове.

"Черт возьми, Рокко, на тебе нет презерватива", - кричит Франческа,

а в моей голове раздается тихий шепот, удивляющийся, как она может смотреть на это. Просто стоять там, злясь, что ее брат не надел презерватив, пока он

насилует девушку.

Он хрипит, а потом смеется, когда снова и снова вгоняет себя в меня.

"Ощущения, блядь, тоже невероятные".

Я ничего не могу сделать, чтобы остановить его, и поражение, которое покрывает мою кожу, как горячее масло, чертовски жжет.

Я пытаюсь отползти от него, мои ногти впиваются в дерево и

Я пытаюсь вырваться из-под него. Они гнутся и ломаются от давления, отрываясь от моей кожи, пока он тащит меня обратно вниз,

царапая пол.

Он врезается в меня один раз, еще два, прежде чем вытащить и кончить на мне.

Ленты его семени разлетаются по моей спине, и я не могу удержаться от рвотных позывов.

Он рычит, его ладонь ударяется о мое лицо.

"Рокко!" Каблук топает по дереву в приступе ярости, вибрация

доносятся до моих кровоточащих рук.

"Чертова сука", - бормочет он, не обращая на нее внимания. Я снова затыкаю рот, чувствуя, как его

его сущности, просачивающейся в мою плоть, вызывает тошноту.

Франческа вздыхает, бросается ко мне и грубо хватает меня за руку.

"Вставай", - прошипела она, поднимая меня на ноги. Я так зла, так расстроена

от того, что он только что сделал, что я реагирую. Как только я встаю на ноги, я кручусь на

талию и посылаю свой кулак ему в нос. Он воет в ответ, готовясь

чтобы броситься на меня, но Франческа встает между нами и блокирует его.

"Лежи! Ты уже достаточно сделал", - рычит она, а затем вытаскивает меня из

комнаты. Я все еще раздета до пояса, кровь запеклась у меня между

бедрами. Мое тело не принимало того, что он делал, поэтому вторжение было

грубым и чрезвычайно болезненным.

Она толкает меня в мою комнату и бьет меня по лицу, заставляя меня

споткнуться. Дверь захлопывается, а затем: "Зачем ты это сделала, глупая, глупая

девочка?"

Она снова дает мне пощечину, и у меня звенит в ушах от боли. Я хватаюсь за щеку, продолжая отскакивать от нее, пока она прижимает меня к стене.

Ты ставишь синяк на яблоко, Франческа.

Ее руки хватаются за обе стороны моего лица, и ее наманикюренные когти впиваются вмои покрасневшие щеки.

Прижав свое лицо к моему, она негромко рычит: "Держи рот на замке, слышишь меня? Мужчины в этом доме сделают все, чтобы превратить твою жизнь в ад. пока за тебя не заплатят. И ты, блядь, точно их не ударишь!".

Она трясет меня: "Скажи мне, что ты понимаешь", - шепчет она, сохраняя тихий голос.
"Я понимаю", - плачу я, мои щеки горячие и мокрые от непрекращающихся слез.

Франческа сердито отпускает меня, отрывается от меня и бросает горячийоглядывается через плечо, шагая по комнате. Я сползаю по стене, не в силахдержаться на ногах, так как рыдания сотрясают мое тело. Полоса крови

и я понимаю, что Рокко разодрал швы на моей спине.

Проведя руками по волосам, я крепко сжимаю пряди, заставляя себяуспокоиться.

Глубокий вдох, Адди. Глубокий вдох