Неофит

Глава 14. Тогда

«Из чего бы ни были сотворены наши души, его душа и моя - едины»

— Эмили Бронте

Люди часто говорят, что горе способно съедать изнутри, а сомнения — терзать нашу душу до тех пор, пока раны не станут слишком глубоки. Но, как по мне, чувство вины убивает не хуже. Со временем горе превращается в отдаленное печальное воспоминание. Сомнения отпускают наше сердце, постепенно становясь уверенностью. Но вина никогда не уходит по-настоящему. Изо дня в день она только растет как снежный ком и, в конце концов, вытесняет собой все остальные чувства.

В какой-то момент я вдруг понял, что каждый мой новый шаг — это очередная ошибка. Ошибка, за которую кому-то приходится отдать жизнь. И это вовсе не та вина, которую возможно хоть чем-то загладить. Она не станет меньше, не потускнеет на фоне других чувств. Эта вина навсегда останется внутри меня, медленно отвоевывая себе новый кусочек в моем сердце.

Раньше мне казалось, что смерть Эви ничто не сможет перекрыть. Разве бывает чувство хуже, чем ответственность за смерть близкого тебе человека, который находился рядом с тобой долгие годы? Но неприятный сюрприз заключался в том, что, если из-за твоей ошибки умирает даже едва знакомый человек, чувство вины от этого не становиться меньше. Оказывается, у него нет градации, большей или меньшей степени. Вина просто появляется, и ты уже ничего не можешь с этим сделать.

Лукас нашел меня только ближе к вечеру, когда осеннее солнце уже давно вышло из зенита и начало медленно клониться к горизонту, наполняя улицы города мягким бледно-оранжевым светом. Опавшие желтые листья, в которые был укутан город, казались продолжением этого света, особенно в бликах заходящего солнца. И, несмотря на ясное небо, в воздухе чувствовался запах сырости и приближающегося холода.

Я даже не пошевелился, когда Лукас опустился рядом со мной на скамейку. Наверное, мне было слишком стыдно смотреть ему в глаза. А может я просто боялся начать разговор первым, боялся услышать от него слова, к которым еще не был готов морально.

Перед нами промчалась очередная карета скорой помощи и завернула в сторону больницы, стоящей неподалеку. Лукас шумно выдохнул и закурил.

— С Эйденом все будет хорошо, если тебе интересно знать, — его голос, прежде всегда бодрый, теперь казался совсем выцветшим. Он тек медленно, словно стараясь найти нужные слова среди потока прочих. Интонацию и вовсе было сложно уловить.