Связанные

Part 17.

Чимин, сердито облизав губы, залпом выпил мартини, не сводя взгляд с Розанны.

ДжиСу медленно спустилась со сцены, медленно подошла к Чонгуку. Парень не сводил откровенный взгляд с её тела. Уже сегодня утром он наконец вкусил ту, что казалось бы "даже не в его вкусе". Но это не было гордостью. Скорее он жалел, что не может чувствовать её своей. Что не может прикоснуться к ней без разрешения.

Девушка села ему на колени и наклонилась к уху.

— Документ в сейфе в кабинете «62». Закажи меня, когда будешь готов и перестань так пялиться, – Су улыбнулась.

— Я понял. Но глазам не прикажешь, поэтому прости, выглядишь замечательно, но... – парень посмотрел на её бедро, которое уродливо краснело, показывая ожёг, – Я же, чёрт возьми, предупреждал, Су...

— Знаю, прости, поговорим на фабрике, всё почти позади...– девушка медленно поднялась с колен и направилась к двери, которая вела к комнатам на ночь.

Чонгук замученно выдохнул и посмотрел на сидящего рядом Чимина.

— Э, ты сколько уже выпил?! – Гук посмотрел на пустые бокалы.

— Три...нет, четыре бокальчика... – Пак выпил до дна ещё один, – Не боись, всё разбавленное и даже не берёт.

— Я вижу как не берёт, придурок, вали, снимать свою Розочку на ночь и будь добр не перепутать, понял?

— Понял, сэр, – протянул пьяным голосом он.

*

Тэхён открывает подсобную дверь. И не видит ничего кроме мрака и парочку вёдер в стороне. Внутри пахнет пылью и хлоркой.

— Лиса...– зовёт шепотом он. – Если ты здесь отзовись...

Послышалось тихий замученный стон.

Ким увидел тонкую ножку за кучей барахла и побежал к ней.

— Ох, славо Богу... – парень осматривает раздетую, холодную девушку, – Лисёнок, ты живая, а? Скажи хоть что-то...

Манобан через силу приоткрывает глаза. Сил не было даже на дыхание. Но девушка всё ещё не понимала, что с ней происходит... Переутомление или здешняя атмосфера так давит?

— Тэ, забери меня от сюда... – шепчет она, опять закрывая глаза.

— Что-то болит?

— Нет...тело ослабело, голова кружится.

— Ясно, – Ким накинул пиджак на голые плечи, – иди ко мне и держись, – он поднял хрупкое тело на руки.