Жемчужинка для мажор

28

Особняк Кораблиных горит приветственными огнями из окон, когда такси подъезжает к воротам. Я расплачиваюсь с таксистом и выхожу наружу. Мои руки подрагивают, а сердце то и дело замирает от страха, что я найду здесь то, ради чего приехала.
Ноябрьский морозный вечер вынуждает плотнее закутаться в пальто и спрятать нос с шарф. Стоит мне подойти к кованым воротам особняка, хмурая охрана встречает меня. Но их лица далеки от дружелюбия.
— Вы к кому?
— Я — особая гостья вечера, — решаю пойти ва-банк. Напускаю на себя стервозный вид, уподобляясь Крицкой. — Вас разве не предупредили? — Выгибаю бровь.
Охранники переглядываются, ведя немой диалог между собой. Сомневаясь. Я уже успеваю перенервничать, как слышу:
— Простите, не признали. Вы особая гостья?
В этот момент кажется, что осколок в моём сердце начинает шевелиться и рвать рану.
Но я заставляю себя уверенно ухмыльнуться и кивнуть.
Передо мной открывают дверь и впускают внутрь. Я быстрым шагом преодолеваю дворик, стуча каблуками демисезонных сапожек по дорожке, выложенной светлым камнем.
Обхожу фонтан, расположившийся посередине, и поднимаюсь по невысоким ступенькам. У парадного входа меня встречает дворецкий.
— Добрый вечер. Ужин проходит в гостевой. Позвольте ваше пальто? — Любезничает высокий, статный мужчина с проседью в волосах.
— Спасибо, но я ненадолго. Мне нужно увидеть Егора, передать ему то, что он просил меня привезти, и я сразу же уеду.
— Что ж… — Усатый дворецкий не меняет выражение лица, будто оно вылеплено из камня. Прохладно уважительный до оскомины на зубах. — Тогда давайте я провожу вас.
— Не стоит. Я знаю дорогу. — Отмахиваюсь от него, едва слыша звуки вокруг, за стуком бешено колотящегося сердца.
Если дворецкий и удивился, то вновь не подаёт вида, а лишь слегка кивает головой, что я могу идти. Но его пристальный взгляд следит за мной ровно до того момента, как я скрываюсь в коридоре за поворотом, ведущим к гостевому залу.
Странно, что меня так легко пропустили… Эта мысль волнует меня ровно до того момента, как я достигаю гостевой. А после испаряется, словно её там и не было. Всё моё внимание занимает громкий звук смеха нескольких людей. Я замедляюсь и осторожно подхожу к прикрытым дверям. На моё счастье приглашённые официанты сейчас где-то ходили, но оставили створку приоткрытой, на случай, если их решат позвать.
Званый ужин в самом разгаре. В гостевой зале, выполненной в золотистых тонах, сидят люди за круглым столом. Они пьют и веселятся. Обсуждают что-то далёкое от моих скромных познаний в бизнесе. Троих из присутствующих я знаю: Лена, Егор и его отец, Николай. Оставшихся женщину и мужчину я вижу впервые, но догадаться, кем они приходятся Крицкой, очень просто, учитывая их сходство, заметное невооружённым глазом.
— Что вы Николай, мы уверены в том, что наших детей ждёт светлое будущее. — Темноволосая женщина, сидящая напротив Егора и Николая, манерно прикладывает руку к груди. — Они ведь знакомы уже почти десять лет. Да и их свадьба была оговорена чуть ли не с самого начала.
Десять лет… Я и подумать не могла, что Кораблин и Крицкая настолько близки. Почему Егор ни разу об этом не упомянул?
Грудь сжимают болезненные тиски, когда я вижу отеческую улыбку Николая, который не так давно улыбался точно так же, сидя за столом в квартире Егора. И до меня постепенно начинает доходить, зачем Кораблин старший приезжал к сыну так часто.
Они разговаривали о свадьбе. О договорном браке. И обо мне. Ведь Егор твёрдо заявил,что хочет на мне жениться.
«Но после ни разу об этом не упоминал», — сразу же проносится в моих мыслях.
Может, Кораблин просто хотел так защитить меня перед матерью? Может, всё, что между нами происходит, не более чем синдром спасателя, как сейчас модно говорить?
Может, Крицкая и моя мать правы, и я для него просто новая игрушка, с которой он скоро наиграется и выбросит за ненадобностью, потеряв всякий интерес?
Как же больно… Я прикладываю руку к груди, сжимая её в кулак. До боли. До побелевших костяшек. До того, что ногти впиваются в ладонь, оставляя на ней глубокие борозды в форме полулуний.
Физическая боль отвлекает от душевной, и я, наконец, поднимаю взгляд, чтобы посмотреть на мажора.
Егор выглядит скучающим. Немного задумчивым. Но не более. Рассеянно ковыряется вилкой в своей тарелке, пока родители Крицкой и его отец обмениваются любезностями.
Они продолжают обсуждать благотворный брак своих детей и радостно улыбаться, обрисовывая дальнейшие перспективы развития бизнеса и его расширения.
Я заставляю себя стоять на месте. Заставляю себя ждать. Чего — сама не понимаю. Нознаю, что что-то должно произойти. Вот сейчас, Егор либо опровергнет всё, либо согласится и не станет идти против отца.
Я не стану делать поспешные выводы. Я дам Кораблину шанс.
Так я думаю ровно до тех пор, пока Крицкая не открывает рот.
— Это всё, конечно, хорошо, — вкрадчиво начинает она, заставляя присутствующих обратить на неё внимание. — Но я хочу гарантий.
— Дочка! — Возмущённо прерывает её мать. — Некрасиво перебивать чужой разговор.
Где твои манеры?
— Мои манеры? — Крицкая выгибает бровь точно так же, как и я недавно у ворот. — Они кончились тогда, когда мой будущий жених завёл себе забаву для развлечений. Поэтому я имею полное право на то, чтобы потребовать гарантии. Договор вполне сойдёт.
Брюнетка откидывается на спинку бархатного кресла кремового оттенка и скрещивает руки на груди.
— Елена. — Строго смотрит на неё отец и хмурит брови.
— Подожди, Жень. — Мать Крицкой кладёт руку на бедро своего мужа. — Это правда? — Обращается к Кораблину младшему.
Николай в это время прочищает горло, багровеет и тянется к вину в пузатом бокале, стараясь как можно скорее запить своё раздражение.
— Что именно? — Егор в своей манере отвечать вопросом на вопрос ставит женщину в тупик. Вынуждает её повторить ещё раз. — Не знаю, о чём говорит Лена. Никаких забав иразвлечений у меня нет.
— Ты знаешь, о ком я говорю! — Подскакивает со своего места Крицкая и со стуком приземляет свои ладони на стол. — Хватит строить из себя дурака и притворяться.
— Елена, ну-ка быстро сядь на место, — не повышая тона, однако, очень холодно обращается к ней отец.
— Не сяду, пока Егор не пообещает мне, что избавится от своей зверушки и женится на мне. Причём в письменном виде. Иначе можете забыть о нашем договорном браке!
— Леночка, — Николай, справившись с собой, цепляет на лицо маску благодушия, — не горячись, мы с Егором уже всё обсудили. Он пообещал, что всё уладит к тому времени. А пока, давай не будем рубить с плеча.
Но Крицкая не сводит с Егора орлиного взгляда.
— Обещай! Обещай, что женишься!
Кораблин впервые за всё время отрывает скучающий взгляд от своей тарелки
Изумрудные глаза горят недобрым огнём. Его губы сжаты в тонкую линию.
И в этот момент я слышу шум в коридоре — официанты так не вовремя решают вспомнить о своих обязанностях. Мне нужно убираться отсюда, пока меня не заметили! Итак слишком повезло… Если это можно так сказать.
Но, прежде чем я делаю шаг в обратном направлении, мне в спину прилетает ответ. Тот самый, который решает мою судьбу.
— Обещаю, что женюсь… Я покидаю особняк Кораблиных со скоростью молнии. Пролетаю мимо дворецкого, на ходу бросая ему вежливое «прощайте», чтобы он не развёл панику. Меня душат слёзы, пока я вызываю такси обратно. На грудь, словно бетонную плиту положили. Я нетерпеливо мнусь за коваными воротами, пока жду свою машину, то и дело поглядывая на экран мобильного.
Во мне теплится небольшая надежда, что вот-вот Егор обо всём узнает, догонит меня, позвонит или напишет, заверит, что всё услышанное мною — ложь. Не более. Но мой телефон молчит. Охрана всё также странно косится на меня, но не задаёт вопросов и не сообщает хозяину особняка о странной гостье.
Уже в такси я дрожащими руками набираю номер Красновой.
— Поль, я могу у тебя переночевать пару дней?
***
— И долго ты будешь прятаться ото всех?
Дом Красновых оказался чуть меньше особняка Кораблина. Белоснежный из-за городный. Островком уюта он спрятал и пригрел меня. Точнее, не сам дом, а семейство Красновых. Родители Полины и Стаса оказались на редкость милейшими людьми. Это тот самый редкий случай, когда деньги никак не повлияли на людей.
Я стою на арочном балконе, опираясь на каменные перила, и смотрю на звёзды, когда Полина решает нарушить моё уединение. Оборачиваюсь. И вижу на лице подруги неподдельное волнение за себя.
— Валь, так нельзя, — вздыхает она. Подходит ближе и накидывает на мои плечи тёплый плед, располагаясь рядом.
Какое-то время мы обе смотрим вдаль, находясь в полной тишине. Комфортной и не напрягающей.
— Спасибо вам, Поль. За всё… — Говорю я, не зная, что ответить на её предыдущие высказывания.
Подруга хмурится и смотрит на меня упрямым взглядом из-под пушистых ресниц, мол, от разговора тоже не убежишь.
— Тебе нужно было зайти туда и всё прояснить, а не бегать от Кораблина. В крайнем случае, оттаскать Крицкую за волосы или разбить пару посудин об голову Егора. — Фыркает шатенка.
Я шокировано таращусь на подругу.
— Вот это кровожадность.
— Каждый должен получать по заслугам, — пожимает плечами Краснова и вдруг начинает хихикать. — Зато представь их лица! — Улыбка девушки вянет, когда она не ожидается от меня нужной ей реакции. — Всяко лучше, чем вот так вот съедать себя заживо догадками. — Бурчит, надувая щёки.
— Там нечего гадать, Егор ясно выразил своё мнение по поводу предложения Лены.
— Ты не дослушала, — не соглашается со мной. — Там могло быть что угодно! Вплоть до того, что он бы пообещал жениться на ней, когда рак на горе свиснет.
Сказанное вызывает тусклую улыбку.
— Может, ты и права.
— Не «может», а права! В общем, заканчивай хандрить и спускайся вниз. Родители ждут нас на ужин. Отказы не принимаются. — Полина приобнимает меня и скрывается за двустворчатыми дверьми, ведущими в просторный холл.
— Как же я благодарна судьбе за то, что она послала мне вас… — Тихо говорю ей вслед и плотнее кутаюсь в плед.
Постою так ещё пять минут и спущусь. Некрасиво заставлять хозяев дома ждать.
Особенно после такого радушного приёма абсолютно незнакомой им девушки. Пусть Полина и рассказывала родителям, что я её подруга, но до вчерашнего дня они меня знать не знали лично и в глаза никогда не видели.Моим родителям поучиться бы у Красновых…
— Всё прячешься, — настигает меня низкий мужской бас. — Куда делась та уверенная Валя, которая взяла за руку Егора Кораблина и ушла с ним в закат?
До сегодняшнего дня Стаса не было дома. Он уезжал на соревнования по баскетболу.
Видимо, недавно вернулся.
Интересно, как много Полина успела рассказать своему брату? Порой она такая болтушка…
— Наверное, та Валя исчезла в тот момент, когда поняла, что ни в ком нельзя быть уверенной на сто процентов. — Отвечаю, не оборачиваясь. Мне стыдно смотреть Стасу в глаза после того, как я узнала о его чувствах ко мне от Полины.
И после того, как прилюдно отвергла его и выбрала Егора, а теперь вот прячусь от своего выбора в доме его же родителей.
— Знаешь, наверное, то, что я скажу тебе, покажется странным, но… Краснов на мгновение замолкает. Встаёт на то же место, где не так давно стояла его сестра. Он не облокачивается на перила, а прячет руки в карманы. Его синие глаза, таящие печаль на глубине, устремлены в холодное небо.
— Прости меня. — Тихо произношу я, сглатывая ком в горле. — Ты был прав.
— Нет, Валя. Я не был прав. В тот день я вёл себя эгоистично, навязывая своё общество и не желая замечать то, что ваши с Егором чувства взаимны.От его слов у меня бегут мурашки по коже, а сердце пропускает удар. Я поднимаю взгляд и смотрю на высокого парня с прямой осанкой. И спрашиваю саму себя: почему я выбрала не его?
Ответ прилетает почти моментально.
«Потому что твоё сердце уже давно принадлежит одному вредному брюнету».
— Почему ты так уверен? — Не знаю, что я хочу услышать от Краснова, но сердце то и дело замирает в ожидании его ответа. Словно это сможет воскресить мою надежду и веру в Кораблина.
Словно я сама ищу повод. Причину. Хотя бы мельчайшую зацепку, чтобы включить телефон, набрать Егора и попросить всё объяснить.
— Кораблин, конечно, тот ещё мудак бывает, но я заметил, что он честен. Со всеми.
А когда он смотрит на тебя… — Стас хмыкает. Замолкает, вскидывая брови, и медленно качает головой, словно сам не может поверить в то, что это говорит. — Ты для него — особенная. Поверь мне, я знаю, о чём говорю. С нами такое случается от силы два раза в жизни.
— Случается что?
— Любовь. Большая и сильная. — Огорошивает меня. — Он всё это время боролся за тебя. А теперь твоя очередь. Не отступай. За своё надо бороться. Не позволяй одному недоразумению разрушить всё между вами. Дай ему хотя бы шанс объясниться. Оправдаться.
Даже у приговорённых к смерти есть последнее желание, Валя. Не будь слишком жестока.
Особенно, если сомневаешься в своих действиях, как сейчас.
Беззвучные слёзы скатываются по щекам, и я не в силах остановить их. Я тронута словами Краснова и силой его поступка. Парень позволяет себе смахнуть влажные капли на моих щеках большими пальцами. Но не более.
— Не плачь, Валюш. Лучше ворвись завтра на вечеринку Посвящения дерзко и уверенно.
Так, чтобы офигели все. — Гортанно смеётся Стас, глядя на меня с теплотой в глазах. — И Кораблин в том числе. Не переживай, небольшой стресс от твоей пропажи пойдёт ему только на пользу.
— Я… — А теперь пошли ужинать. Для того чтобы всё провернуть и разгрести, нужны силы.
Очень много сил.
Аргументов против его высказывания у меня нет. Поэтому я позволяю Краснову дружески взять меня за плечи и увести с балкона. Но, прежде чем мы скрываемся внутри, я успеваю увидеть то, что так долго ждала, стоя там.
Огненный хвост сгорающей кометы разрезает сонное небесное полотно. Такая редкость в ноябре. Падающая звезда. Тот самый знак, что если и погибать, так ярко. А уже судьба сама распорядится, будет ли это началом чего-то нового. Большего. Или станет фееричным концом.