Кьюриза не было в Сокидо с самой ночи, из-за чего бармен борделя «Ночная сладость» и, по совместительству, его владелец чувствовал себя очень беззащитным.
Кьюриз, помимо прочего, оказывал ему невероятную протекцию, позволяющую бармену не беспокоиться ни о чем: ни о крове, ни о пище, ни об опасностях, что подстерегают на каждом пути в Ренде.
Страна, конечно, безопасная, но как там говорят – зло многолико и кроется в деталях. Вот хозяин борделя это прекрасно понимал. И в обмен на свои особые возможности принял от Кьюриза предложение о защите. Лучше служить одному богу, чем быть желанной добычей многих.
Утро двадцать четвертого июня его опасения и страхи лишь подтвердило. В тихую серость помещения просочился посетитель. Из тех, кого будет сложно выставить за дверь.
Бармен принялся увлеченно протирать столешницу стойки, которой уже ничего не могло помочь – пятна въелись, наверное, до основания. В свете хмурого утра выглядело не сильно-то презентабельно. Особенно в паре с не очень чистыми рукавами белой рубашки бармена. Но это все детали, детали, детали, которыми хозяин этого славного заведения себя окружал.
Его работники сладко спали; и встречать единственного гостя придется ему.
- Привет, мальчик, - бойко обратилась к нему богиня Эйдин, по-хозяйски усевшись на высокий стул и сбросив форменную инквизиторскую куртку на спинку. - Мне нужно, чтобы ты предсказал мне будущее.
Бармен даже лица не поднял, только лишь неохотно пробормотал:
- Доброго дня, могу подать лишь выпивку...
- Давай пропустим этот неинтересный диалог о том, что ты не понимаешь, о чем речь, пройдем в твою подсобку, и ты за хорошую плату сделаешь то, что я попросила.
Бармен остановил чистку стола, аккуратно сложил тряпочку и поднял на Эйдиен глаза некрасивого зеленого цвета. Вкупе с невзрачным лицом он напоминал Эйдиен болотного утопленника. Поразительно неказистая внешность для человека, живущего в Ренде. Волшебная земля, знаете ли, оказывала благотворный эффект; людям Ренда это не было известно, но за пределами их земель внешность даже самого обычного жителя сочли бы очень привлекательной.
Но не бармена. Похоже, благословение земель его миновало. И тот, кого назвали мальчиком, походил больше на молодого мужчину, одной ногой забравшегося в затхлую могилу. Безжизненность, которой пронизано его тело и окружение, вызывало отторжение не только у богов – у людей тоже.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Год моей смерти
Viễn tưởngОн умрет в этом году. Злая ирония - ведь он родился в мире, где есть магия и чудеса, а боги живут среди людей, способные исполнить даже самые сокровенные желания. Ему остался последний год в мире, где одной лишь магии для счастья недостаточно, день...
