Чужие руки мягко проводили гребням по волосам. Аманда уже и не помнит, когда в последний раз ей кто-то заплетал локоны. Это было давно. Но Люденберг очень любила когда нежные руки Элизы, жены брата, проводили по её волосам, заплетая всякие замысловатые причёски. Руки у неё были нежными, в отличие от Кловиса или отцовских, которые искренне старались делать всё аккуратно, но ничего не получилось. Руки у Элизабет были материнскими, тёплыми. И у Роксоланы такие же нежные и мягкие. Она также делает всё аккуратно, из-за чего травница затаила дыхание, замерев подобно греческой статуи, боясь лишний раз шелохнуться.
— У тебя очень мягкие волосы, — молвила Роксолана, нарушая могильную тишь.
— Благодарю, — отвечает Аманда.
Утро началось не лучшим образом: начиная от ночных кошмаров, после которых передёргивать будет несколько дней, а заканчивая тем, что у неё даже банально не получалось собрать волосы, из-за чего Аманда шипела всевозможные проклятия. Видимо, Роксолана их услышала и решила посмотреть, что такое произошло. Стены-то в кабаке — верхнии комнаты, как правило, хозяева сдают путникам — тонкие, из-за чего чуть ли не каждый шаг слышен.
