Кукла Дьявола | 18+

70

— У тебя никогда не было ощущения, что ты потерялся? Потерялся среди всех этих убийств, покушений и прочей хрени? Неужели ты всегда такой? - решаюсь прервать тишину, когда после очередного скандала на днях , мы исчезаем из жизни друг друга на очередную неделю, а затем спокойно едим в столовой, словно ничего и не было. Не было слез. Не было истерик. Не было драк, ругани и криков. Ничего не было.
— Какой? - спрашивает безразличным голосом, уставившись на меня, как на безвольную куклу. Красивую и покорную. Такую, какую он хочет видеть.
— Холодный, бездушный, эгоистичный и жестокий. Если короче, то бесчувственной скотиной.
Даже не притрагиваюсь к еде, устроив очередной бойкот.
Егор тяжело вздыхает и откладывает приборы. Он недовольно двигает челюстью, испепеляя меня яростью, и может быть, сейчас не самое подходящее время для разговора, ведь у него был тяжелый день, по словам Игоря.
Плевать.
— Когда-то ты любила эту бесчувственную скотину.
— Была дурой. - перебиваю его, повышая голос.
—  Впрочем, с тех пор ничего не изменилось.
А ведь он прав. Как была дурой, так и осталась. Егор уходит, оставив ужин нетронутым, а меня совсем одну. Я недоуменно смотрю на силуэт в темном коридоре, который вскоре исчезает и не понимаю, что мне делать дальше. Нужно ли пойти за ним? Также ли паршиво ему, как и мне? Нужно ли поговорить с ним? Я просто напросто не знаю, как поступить, ведь всё кажется таким пустым и потерянным. Мы потеряли наши чувства. Потеряли себя.
Долго думая следую за ним, застав его врасплох в нашей бывшей спальне, в самом укромным уголке дома, куда моя нога за прошедшие две с половиной недели ни разу не ступила. Здесь ничего не изменилось. Те же пробитые стальными пулями стены, разорванные фотографии, мои парфюмы и платья, не заправленная кровать и просторный балкон. Замечаю Егора, скатившегося по стене с бутылкой виски в руках. Пьёт прямо с горла, и он даже не смотрит на меня. Это ранит. Подсаживаюсь к нему, усевшись в такую же позу, в какой сидит он. 
— Я не хочу с тобой разговаривать, Белоснежка. Уходи. - резко выпаливает спустя пару минут молчания.
Что делать? Нужно ли вообще что-то делать?
— Я хочу поговорить. Командуй Игорем, а не мной. Ты мне не Босс. - обиженно отвечаю. Я не намерена повиноваться ему, и даже тот факт, что буквально через считанные мгновения состоится помолвка, не может этого изменить.
— Хочешь поговорить, пей.
Егор небрежно двигает в мою сторону алкоголь, отцеживая жидкость мне в бокал. Испуганно смотрю на него, делаю глоток и кривлюсь. Тошнота подкатывает к горлу.
— Всё пей.
— Это отвратительно на вкус. Горько и вяжет. Как ты это пьёшь?
— Или пей, или проваливай.
Молча, опрокидываю в себя алкоголь и меня снова начинает мутить. Едкий дым сигарет проносится перед глазами и я жмурюсь.
— Ты не ответил на мой вопрос. - замечаю, пододвигаясь ближе. Кладу голову на его крепкое плечо и закрываю глаза.
— Да, было. Сейчас. Я потерян, Белоснежка. Потерян, как тогда, когда ты ушла от меня почти в день свадьбы. Ушла без объяснений. Ушла, вырвав моё сердце, раскрошив его на мизерные частицы. Ты воскресила его, а потом отняла, и мне было так паршиво. Я не простил тебя. Не простил, черт возьми. Почему? Почему ты, блять, такая лгунья, Белоснежка? Ты клялась в верности, а сама приперлась с этим ублюдком Массимо. Ты обещала быть всегда рядом, а потом сама же и струсила.
Я, наверное, впервые не знала, что ответить Егору. Он выглядел таким искренним, что все мои чувства сжались в один большой сгусток сожаления. Я никогда не думала, что смогу причинить ему боль. Боль тому, кто и был для меня её создателем. Тому, кто открыл все её услады для меня. Мне казалось, что это невозможно. Никто не мог. Я видела Егора в разных масках, но они всегда утаивали его искренние чувства. Все, кроме похоти. Её он не скрывал. Теперь спектакль окончен. Маски сняты. Сердца разбиты. Чувства утеряны.
— Я испугалась. - признание невольно вырывается из меня, когда я чувствую появившееся напряжение в плече Егора.
— Испугалась тебя. Ты был безумен. Я не рискнула отдать тебе своё сердце, потому что знала, что будет плохо. Будет больно. Очень. Ты бы его разбил. У тебя нет тех чувств и качеств, которые нужны мне в тебе, как в муже. Ты не тот, кого я хочу любить. Не тот, кем я хочу дышать. Не тот, кого хочу идеализировать, но это не мешает мне идти наперекор всему. Я испугалась стать твоей. Испугалась, что мы повторим судьбу твоих родителей. Испугалась, что сойду с ума и убью собственного ребёнка, как сделала это твоя мать с твоей сестрой. И я убью, Егор. Ты хотел зачать мне младенца, когда я была совсем ребёнком. Мне было почти девятнадцать, когда мы должны были пожениться. Ты обещал добровольность, и тоже нарушал свою клятву. Я хочу отменить церемонию. Я не готова. Я потерялась, Егор. Потерялась давным-давно. Тогда, когда между нами встал весь мир. То стекло, про которое мы говорили пять лет назад, помнишь? Оно разбито. Это был наш барьер. Это было единственным, что помогало нам не сходить с ума от переизбытка чувств. Теперь он разбит. Барьера нет. И хочешь правду? Я разбила его первой. Тогда, когда ушла из твоей жизни также внезапно, как и появилась. Следующий ход твой. Ты думаешь, что всё дело в том, что ты увёз меня из Лондона? Отобрал всё то, что я выстраивала годами? Зачеркнул моё настоящее, окунув в прошлое? Нет. Я согласна идти за тобой по тому пути, который ты выбираешь, но меня пугает неизвестность. Пугает чёрная дыра, в которой мы увязли. Я не хочу отойти на второй план, когда ты расслабишься, думая, что борьба закончилась. Теперь я твоя жена. Теперь я больше не свободна. Я не пойду на это, Егор. Я не готова жертвовать свободой ради брака.
Не думала, что когда-нибудь смогу выложить все карты на стол, но мне больше нечего терять. Мое признание пронзает ту дыру Егора, которую все обычно называют «сердцем», как пуля. Боковым зрением вижу опустошенный и полный безразличия взгляд, направленный в стену. Мои слова режут, как лезвие по венам.
— Ты не прощаешь предательства, а я предала. Ты не доверяешь никому, даже себе, а мне доверился. - на глазах появляется туманная пелена из слез.
— Ты всегда была особенной для меня. Я всегда приму тебя. Всегда защищу. Всегда встану на твою защиту. Ты будешь умирать, а я воскресать тебя. Ты будешь калечить себя, а я исцелять. Не ищи во мне любви, Белоснежка. Я не буду петь тебе серенады под окном в полуночи. Не буду готовить завтраки в постель. Не буду примерным семьянином, но и ты не будешь убивать. Не будешь стрелять. Не будешь лупить, калечить, ранить, уничтожать и наслаждаться болью. Ты не та, которая предписана мне, Белоснежка.
Нервно сглатываю, не понимая к чему ведёт разговор.
— Значит, мы совсем разные? Нам никогда не прийти к точке соприкосновения?
Мы похожи на ничтожных созданий, которые даже разговором не могут решить проблему. И это нормально.
Нормально то, что мы потеряны.
Нормально то, что мы боимся.
Нормально то, что воюем и боремся.
Нормально то, что любим.
Всё это обыденные вещи и их не стоит стыдиться. Мы не роботы. Даже Егор.
— Нет. Не найдём. - выпаливает, вдыхая в себя дым.
— Тогда почему ты воюешь против меня? Почему ранишь? К чему всё это? - с ужасом шепчу, пытаясь найти хоть какие-то ответы на уйму своих вопросов, накопившихся за столько времени.
— Ты ошибаешься, Белоснежка. И тебе это можно. Тебе можно ошибаться. Я решу любую твою проблему, а ты мою нет. От меня зависят жизни сотни тысяч людей. И твоя тоже. Ты снова ошибалась, Белоснежка. Это ты воюешь со мной. Ты показываешь свой дерьмовый характер, а я лишь пытаюсь забрать то, что принадлежит мне.
Его слова пробуждают во мне тот огонёк, который, казалось бы, угас. Это безмолвное «Моя» снова дарует мне надежду, и я корю себя за это.
— Тебе хотелось меня когда-нибудь ударить? Ты всегда говоришь, что у меня паршивый характер. Неужели я никогда не доводила тебя до такой степени? - издаю смешок.
— Каждый чертов день мне хочется врезать тебе. Врезать со всей силы. Врезать так, чтобы ты поняла кому принадлежишь. Лупить до беспамятства. Лупить каждый раз, когда ты улыбаешься кому-то, кроме меня. Врезать тебе, когда ты позволяешь целовать себя таким ублюдкам, как Алекс и Массимо. Ты даешь им согласие своими гребаными глазами и поведением. Они не железные. Ты нравишься им. Нравишься каждому из них, и я ненавижу тебя за это. Я не хочу делить тебя, Белоснежка. Ты права. Я эгоистичный подонок. Мне хочется изуродовать твое лицо. Твои ангельские черты лица. Меня бесит то. Как они смотрят на тебя. За твои дерьмовые выходки получают они. Каждый удар по лицу Алекса принадлежит тебе, Белоснежка. Я сдерживаю себя. Признаться честно, в последнее время, из последних сил.
Я ошеломлена признанием Егора. Ком горечи снова застревает в моем горле, но я не удивляюсь. Я знала ответ, но я давно позабыла об Алексе. Было много других проблем, и я даже не поинтересовалась, как он? Что с ним?
— И когда тебе хотелось это сделать в последний раз?
Егор бросает на меня вопросительный взгляд и хмыкает. Снова опрокидывает в себя алкоголь, нюхая мои длинные пряди волос. Они пахнут чем-то сладким. Вишней и карамелью.
— Когда он попытался взять тебя на столе. И ещё в конюшне.
Дар речи исчезает с приходом воспоминаний. Кабинет? Конюшня? Нет-нет-нет. Он не мог видеть нас. Это было до банкета. Его не было там. Там не было никого, кроме нас с Массимо. Это глупость. Он лжет.
— Ты думала, что я не узнаю? А я всегда всё о тебе знаю. Я нашел тебя три месяца назад, Белоснежка. Ты работала в его легальной фирме, и твои дни проходили паршиво. Каждый. Ты пыталась вырваться из моего мира, чтобы начать обычную повседневную жизнь, но ты ожидала не этого. Согласись, что покушения, убийства и похищения гораздо забавнее, чем ужин со старым стариком и поход в магазин после смены?
— Этот старик - мой отец, придурок. - злобно цежу, и всё равно не верю ему. Егор пожимает плечами и снова пьет. Моя голова продолжает покоиться на его плече, пока он наматывает на палец мои локоны волос. Я пьяна сразу после трёх бокалов, а Егор трезвый после целый бутылки. Отвратительно. Мы всегда такие слабые, жалкие и беспомощные, когда пьяные? Паршиво.
— Я не верю тебе. Ты не мог этого видеть.
— Чего именно? Как ты расстегивала блузку, а он целовал тебя? Как ты лежала на его столе? Когда он прижал тебя к стене, а ты не оттолкнула? Когда он подарил тебе твои нелюбимые оранжевые розы? Когда вы зашли в подъезд, проторчав там семнадцать минут? Или когда Фрэнк проводил вас на свидание, на конную прогулку? Чего именно из этого всего я не видел, Белоснежка?
80 ⭐️⭐️