Такт наших сердец

Глава 6.

Вильям.
Июнь.

Прошло три года с последнего моего визита в страну. После того, как я понял что влюблён в Микаэлу, я принял решение не возвращаться обратно, пока ей не исполнится восемнадцать.

Пару месяцев назад ей как раз исполнилось восемнадцать, а я окончил учёбу.

Теперь я стоял на перроне аэропорта, нервно поправляя галстук. В руках у меня был букет белых роз — её любимые цветы.

Микаэла всегда мечтала о том, чтобы кто-то подарил ей их на день рождения, и я не мог упустить этот момент. Сердце колотилось от волнения и ожидания, ведь три года разлуки казались мне вечностью.

Прибыв в свой город, я помчался к ней. Но моему удивлению было то что напротив, возле ее дома стояла табличка "продаётся".

Я подошёл ближе, сердце забилось быстрее. Я вспомнил, как мы вместе гуляли по этому району, обсуждали наши мечты и строили планы на будущее.

Теперь же всё казалось пустым и заброшенным. Табличка с красным текстом резко бросалась в глаза, как предостережение, которое никто не хочет слышать.

Мои мысли метались, пытаясь объяснить её уход. Может, это был преднамеренный шаг? Или она вела тайную жизнь, о которой я никогда не подозревал?

— Сынок, — кричала мне моя мама, — Ты наконец то приехал.

— Что произошло? — продолжая смотреть на табличку, я спрашивал маму, — Куда они переехали?

—Вильям, — подошёл ко мне отец, — Мне трудно тебе это говорить, но ее больше нет.

Слова отца прозвучали как гром среди ясного неба. Я остолбенел, не в силах осознать, что моя Микаэла, ушла из жизни. В голове мелькали обрывки воспоминаний: ее улыбка и тепло рук.

Я чувствовал, как сжимается сердце, как будто его сжимающий кулак мнёт в тугую массу.

— Почему вы не сказали мне раньше? — еле произнес я, глядя на их лица, полные грусти.

Мама покачала головой, в глазах её стояли слёзы. Я понимал, что они хотели защитить меня, не нагружать лишней болью, но теперь эту боль невозможно было избежать.

Отец подал мне стакан воды, но я не мог его взять. Вместо этого я подошёл к окну и уставился в пустоту.

Внезапно вспомнил, как она всегда говорила: "Жизнь — это череда встреч и прощаний". Теперь эти слова казались мне пророческими, полными горькой правды.