В Вегасе (Хёнликсы)

37💫

ХЁНДЖИН:

Он плотно закрыл дверь, не обращая внимания на громкий скрип старого деревянного материала, который издает не менее громкий скрип, даже если его слегка подтолкнуть, явно нуждаясь в смазке, и просто направился прямо к дивану, покрытому белой тканью, после того как бросил пиджак на спинку кресла.

Он не отдыхал три дня, не смыкая глаз даже ночью, поскольку в последнее время работа стала такой напряженной из-за нового проекта. И теперь, когда у него есть несколько свободных минут, он решил заскочить в это место на тот краткий миг, который у него был, по крайней мере, для того, чтобы перевести дух.

Он позволил себе лечь на нее целиком, закрыв глаза и почувствовав, что все глубже погружается в мягкую обивку, подсознательно - и почти мгновенно - его рука потянулась прямо к кольцу, накручивая черное акриловое украшение на безымянный палец, в то время как левое предплечье прикрывало глаза.

Прошли годы с тех пор, как это место было заброшено - покинуто владельцем, который был ледяным, как лед, и твердым как камень.

Всё в этом месте было леденяще холодным: от воздуха, который обжигал его кожу, стен, которые безучастно смотрели на него, до потолка, который продолжал осуждать его, насмехаться над ним, когда он остался один в этом тесном помещении, которое когда-то казалось тёплым, как настоящий дом, которого у него никогда не было.

Прошли долгие мучительные годы, он даже не мог сосчитать, сколько именно, а он всё ещё ни к чему не притрагивался. Оставив всё как есть. За исключением дивана, кровати и душа, он не прикоснулся ни к одной вещи, боясь потерять хоть что-то, что напоминало ему о Феликсе.

Он теперь почти не приходит домой, в пентхаус, потому что его постель совсем не пахла Феликсом - в ней не осталось ничего от Феликса. Даже в этом месте не было ничего от Феликса, кроме воспоминаний и слабого проблеска надежды, что он когда-нибудь вернется домой.

Немного досадно, потому что этот день всё еще не настал и скорее всего никогда не настанет. Ну он всё еще остается ждать, не имея ни малейшей уверенности в том, что Феликс когда-нибудь вернется домой.

И всё же он упрямо цеплялся за эту надежду. Он цеплялся за Феликса.

Феликс, который оставил всё позади. Всё, что касалось его, как будто он больше не хотел иметь с Хёнджином ничего общего.