Моя вина // nkeeei

глава 40

Когда я подъехал к школе и не увидел там Т/и, я понял, что что-то не так. Не знаю, была ли это интуиция или внутренний голос, который предупредил меня, что что-то происходит, но я одним махом выпрыгнул из машины и побежал к забору. Я увидел, что вокруг спортзала было довольно много народу. Перепрыгнув через забор, я пошел прямо туда. Многие из присутствующих вытаращили глаза, увидев меня. Некоторые из них толкали локтями друг друга и указывали в мою сторону. Наконец я увидел Дженну и Кадрола , идущих от трибун в сторону спортзала.
– Почему ты здесь? – спросил меня Кадрол , увидев, что я направляюсь прямо к ним.
– Вы не видели Т/и? – спросил я, даже не поздоровавшись.
У меня было плохое предчувствие.
Дженна пожала плечами.
– Она была внутри минут пятнадцать назад.
Я повернулся к ним спиной и направился внутрь. Они поспешили за мной.
Когда я вошел, все обернулись и посмотрели на меня, но я слышал только крики, доносившиеся из конца коридора. Они были душераздирающими. Я почувствовал такую панику от звука ее голоса, что потерял контроль над собой.
– Где она?! – кричал я, двигаясь на звук ее голоса к шкафам где-то позади меня.
Она была внутри, она была заперта. Она кричала и стучала в дверь, отчаянно пытаясь выбраться наружу:
– ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!
Мои руки дрожали, но я пытался держать себя в руках. Я попытался открыть дверь, но она была заперта. Еще никогда в жизни я не был так зол.
– У кого, черт возьми, этот гребаный ключ?!
Окружающие сжались от моего рыка, а я слышал только пронзительный голос Т/и в шкафу.
Вдруг откуда-то появилась Катя ,которая выглядела перепуганной насмерть. Она протянула мне ключ, и я почти вырвал его у нее из руки.
– Это была просто…
– Заткнись! – рявкнул я, тут же вставил ключ в замок и открыл дверцу.
Я видел ее всего секунду, так как она тут же бросилась ко мне в объятия, зарывшись головой у меня на шее, прерывисто рыдая и дрожа от ужаса.
Т/и плакала… Я не видел, чтобы она пролила хотя бы слезинку с тех пор, как встретил ее. Ни тогда, когда ее парень изменил ей, ни когда мы ссорились на Багамах, ни когда она злилась на свою мать, даже тогда, когда я оставил ее одну на дороге… Я ни разу не видел, чтобы она по-настоящему плакала, но человек, который сейчас был у меня в объятиях, не просто плакал, он рыдал.
Вокруг нас столпились люди, которые смотрели на нас в полном молчании.
– Убирайтесь! – закричал я, поднимая Т/и на руки. Ее так сильно трясло, что она едва могла дышать. Все остались на своих местах.
– Я сказал, убирайтесь! – крикнул я еще громче.
Они заперли ее… эти сукины дети заперли ее в шкафу, в полной темноте.
– Ник, я… – начала что-то говорить Дженна, с беспокойством глядя на Т/и.
– Убирайся, я позабочусь о ней, – приказал я, прижимая ее к себе. Как только они ушли, я сел на трибуны и посадил ее себе на колени.
Она была такой бледной и вся в слезах. Это была не та Т/и , которую я знал, это была совершенно сломленная Т/и.
– Ник… – пролепетала она между рыданиями.
– Успокойся, – сказал я, прижимая ее к себе. Я сам до смерти испугался, услышав ее ужасные крики и увидев ее в таком состоянии. Все мои страхи сбылись, и я с трудом контролировал собственную дрожь. Я хотел покрепче обнять ее, чтобы она почувствовала себя в безопасности. На несколько секунд я даже решил, что это Илья нашел ее и так напугал ее или еще что похуже…
Она уткнулась мне в шею и никак не могла успокоиться.
– Заставь их уйти… – попросила она меня между всхлипываниями и трясясь как осиновый лист.
– Кого, милая? – спросил я, гладя ее по волосам.
– Кошмары, – ответила она, отстраняясь от меня и фиксируя на мне свой взгляд.
– Т/и… очнись, – сказал я, взяв ее лицо в руки и вытирая слезы, которые все еще струились по ее щекам.
– Нет… – сказала она, качая головой. – Я должна забыть… Я должна забыть то, что случилось… заставь меня забыть, Ник… заставь … – Она приблизила свое лицо к моему и поцеловала меня. Ее поцелуй был мокрым от слез и полным печали и ужаса.
Я взял ее за плечи и отстранил от себя.
– Т/и, что с тобой? – сказал я, вновь прижимая ее к себе и гладя по лицу.
– Я больше не могу этого выносить…
Я отнес ее в машину, как только она перестала плакать. Она была тихой и меланхоличной, погруженной в свои мысли, мысли, которые, безусловно, были такими же ужасными, как и те, которые до смерти напугали ее в этом проклятом шкафу.
Я не отпускал ее ни на минуту, крепко держал ее за руку, всю дорогу гладил ее по плечу. Она не отталкивала меня, а, наоборот, прижалась ко мне, как будто я был ее спасательным кругом. Я подавил желание убить всех, кто был на этой дурацкой вечеринке, потому что сначала я должен был убедиться, что с Т/и все в порядке.
Как только мы вернулись домой, я отнес ее прямо в свою комнату. Она не спорила со мной, поэтому я включил свет и крепко сжал ее лицо в своих ладонях.
– Как ты напугала меня сегодня, – признался я, глядя на нее.
– Прости, – извинилась она, и я снова увидел, как ее глаза наполнились слезами.
– Не извиняйся, Т/и, – успокоил ее я, прижав к груди. – Но ты должна рассказать мне, что с тобой случилось. Незнание убивает меня, а я хочу защитить тебя.
– Я не хочу говорить об этом, – сказала она, уткнувшись мне в рубашку.
– Ладно, я принесу тебе футболку, сегодня ты будешь спать здесь.
Она не спорила и не сопротивлялась, даже когда я помогал ей снять ее футболку и надевать мою. Она стянула джинсы и нырнула под одеяло. Я сделал то же самое и прижал ее к груди. Я так давно мечтал об этом. Все это время я боролся со своими чувствами, обманывая себя, пытаясь заглушить чувства к ней девушками на одну ночь или вовсе избегая ее. Я боялся, что то, что со мной происходит, станет настолько большим, что я буду совершенно беспомощным, если вдруг у нас ничего не получится. Но я больше не мог этого выносить, я был влюблен в нее, я не мог скрывать своего чувства, я не мог плыть против течения.
Я взял ее руку и прижал к своей груди, прямо к сердцу.
– Чувствуешь? – спросил я ее, увидев, что она смотрит на меня широко открытыми глазами. – Раньше оно никогда так ни для кого не билось, оно бьется так только, когда ты рядом.
Она закрыла глаза и не двигалась.
– Всякий раз, когда я вижу тебя, я не могу дождаться поцелуя, каждый раз, когда прикасаюсь к тебе, я хочу, чтобы это никогда не заканчивалось, Т/и… Я влюблен в тебя, пожалуйста, перестань избегать меня, ты только делаешь хуже нам обоим.
Она открыла глаза, и я увидел, что они полны слез. Она смотрела на меня умоляющим взглядом.
– Я боюсь, что ты заставишь меня страдать, Никит, – прошептала она срывающимся голосом.
Я крепко сжал ее и решительно произнес:
– Я обещаю тебе, что больше никогда не сделаю этого.
И поцеловал ее. Я целовал ее так, как всегда хотел, со всей страстью и чувствами, которые испытывал к ней, я целовал ее, как всякий мужчина должен поцеловать женщину хоть раз в своей жизни, я целовал ее, пока мы оба не почувствовали дрожь в наших телах.
– Ты сводишь меня с ума, Т/и, – признался я, поцеловав ее татуировку за ухом.
И тогда она сделала то, чего я совсем не ожидал: взяла мое лицо и прижалась лбом к моему.
– Если ты любишь меня, ты должен сначала выслушать всю историю, – сказала она, глядя мне в глаза.
– Расскажи мне все, – сказал я, – и что бы это ни было, мы пройдем через это вместе.
Она посмотрела на меня, решая, продолжать или нет, и, глубоко вздохнув, произнесла:
– Когда мне было одиннадцать лет, мой отец пытался убить меня