Короли и Простолюдины 18+

Не по плану

1999 год. г. Афины, Греция

— Ну что, док, когда мы начнём следующий этап? — улыбается Владимир.

Сегодня у него отличное настроение. Вчера вечером он вернулся в Афины и, наконец, сбежал от подзуживающего Ария. Ох, если бы их отцы не дружили, то Владимир бы с чистой совестью игнорировал бы этого говнистого грека до конца жизни. В Москве он был слишком занят любовью со Всеволодом, чтобы встречаться, но в самолёте спрятаться от Ария не удалось. И вот сегодня! Ти-ши-на.

Владимир с утра отменно позавтракал, протрещал несколько часов с мамой о своей поездке и к назначенному сроку прибыл в больницу для сдачи анализов и хороших новостей. Меньше всего он думал в этот момент о Всеволоде, устроившим ему разнос, как только Владимир заикнулся об операции. По мнению этого глупого солдафона, как выражался сам про себя Всеволод, терапия и так была довольно опасной для организма, а уж полный переход мог только усугубить ситуацию, хотя Владимир чувствовал себя отлично. Он наконец-то видел в зеркале человека, которым являлся. Всеволод может подавиться своей жалостью.

Владимир очень подивился, что истинный гомосексуалист Всеволод вдруг принялся бороться за то, что ни ему, ни Владимиру не доставляло радости в сексе. Может, Всеволод и мог принять его любым, как заверял, но что делать самому Владимиру, испытывающему отвращение к себе? Он явно чаще видит себя голым, чем Всеволод, особенно сейчас, когда тот сорвался в свою часть. Вызвали его на задание! Какое «счастье». Если его там не убьют, то Владимир сделает это сам. Он просто старается не переживать лишний раз о своём возлюбленном-самоубийце.

— Итак, давайте посмотрим, что у нас с результатами анализов, — доктор Влахос открывает карточку, где медсёстры услужливо уже подклеили бумаги. — Как ваше самочувствие, кириос Романов?

— Замечательное. За время путешествия в России я высыпался, хорошо питался, принимал препараты без сбоев, — Владимир нервно трёт ладони о джинсы. Ему постоянно кажется, что он старается недостаточно, чтобы уже стать настоящим мужчиной, хоть доктор Влахос, да а кто-либо, не обращались ни разу к нему в женском роде с момента первых хирургических коррекций. «Не старайся, просто будь», — проговаривает Владимир про себя давнюю мантру, чтобы успокоиться.

Владимир стесняется своего секрета, хоть и прошло уже несколько лет. Он не склонен заводить отношения более, чем на одну ночь, чтобы не объясняться с партнёром о своём внешнем виде. Не находит новых друзей, чтобы никто не лез в его жизнь, а от старых знакомых пришлось максимально отстраниться во избежание упоминаний о нём прошлом. Он пытается выстроить жизнь заново, но пока не выходит. А ещё есть Всеволод — сразу «против» по всем пунктам, но Владимир не может порвать с ним. Всеволод великолепен. Он тёплый, нежный, заботливый и обожает Владимира. Как вообще можно этому сопротивляться?