Тайна огненного шара

Обстрел огурцами

Был вечер первого сентября. В столь поганый вечер в общую группу пришло не менее похабное сообщение:

Завтра в 7:45 всем быть уже на линейке!

Но через тридцать минут планы значительно изменились:

Линейки не будет! Классный час начнется в 8:00!

Наши друзья были рады тому, что наконец-то настала первая смена. Хочу рассказать про то, как важно грамотное распределение времени. Казалось бы, времяпрепровождение в стенах школы у двух смен одинакова. Утром мозг человека отдохнувший, он не перегружен информацией. Допустим, вы проведёте в школе шесть или семь часов, придя домой в обед. Допустим, это будет первый или второй час дня. Вы пообедали и сделали уроки. У вас свободно чуть меньше половины дня. Со спокойной душой можно подготовиться ко сну, создав себе спокойную обстановку.

Теперь пройдёмся по второй смене. Вы проснетесь поздно, ведь поздно легли, делая уроки. Либо же вам придётся делать уроки утром. К десяти часам вы освободитесь, а в школу нужно к часу дня. У вас на всё про всё около двух часов времени. Вернётесь поздной ночью, и как назло на небе не будет ни единой звёздочки. Глубокой ночью вы набьете себе живот и отправитесь делать уроки. Ну естественно какой после этого может быть сон. Будучи перевозбужденными вы точно не сможете заснуть. А завтра опять. 

Ну и так вот, наши друзья шли в первую смену. Листья и деревья были ещё зелёными, их только слегка затронула осень. Они приближались к школе. Пройдя мимо «Мясоеда» они увидели Чмопрофикозысыкломона. Он, стуча костылем, открыл дверцу и скрылся в подозрительном магазине. Наши друзья шли дальше. Возле школы стояла скорая помощь, а медработники выгружали оттуда каталки. На них лежали стонущие Тортилло и Бабаёшкинс. Возле них хлопотала маленькая фигурка с седыми волосами, старательно следя за работами капельниц.

— Видимо хорошо отметили первое сентября. — Прокомментировала Рози.
— Не зря я всё-таки прихватил огуречные попки! — Загадочно сказал Мэтт. — Я сейчас отойду.
— Мэтт, лучше не связывайся с ними! — Словно прочитав его мысли остановила Антуанетта.

Но Мэтт её конечно не послушал, и в ответ сконфузив ей лицо отправился к скорой помощи. Огуречные попки были уже на готове. Спрятавшись за скорой помощью, он с размаху кинул слегка сморщившийся огрызок. Он прилетел в самый прыщавый лоб Бабаёшкинс, а затем, отпрыгнув, стукнул вращающийся Тортилкин глаз, заставив его быстро моргать, и снова, отлетев, попал в самый затылок мелкой старушки, хлопотавшей возле барахлившей капельницы. Старушенция повернулась, и, к огромному удивлению Мэтта, перед ним было маленькое, но молодое лицо, изувеченное всевозможными бьюти процедурами. Губы имели неестественную для них форму перекошенных вареников. Точные, словно нарисованные фломастером чёрные брови в толщину были с мясистый палец; они тянулись от ушей и чуть ли не срастались между собой, оставляя маленькую, не закрашенную межбровную часть. Впалые щёки и сильно выпирающие скулы тоже имели заметную асимметрию. Лицо не выражало никаких эмоций благодаря уколам красоты, то есть вколотому ботулотоксину — невероятно токсичному веществу, который начинает проникать в волокна мышц, перекрывая доступ к импульсам, прекращая мышечные сокращения, заставляя мышцы замирать, а кожа перестаёт натягиваться и сморщиваться. Глаза были полузакрыты из-за тяжёлых нарощенных ресниц. Мэтт быстренько оказался на крыльце и сделал вид, что он стоит на одном месте уже час. Тут подошли наши друзья и они скрылись в школе.