— Даже не знаю, - говорила Гречка, — зимой лучше не использовать фруктовые духи..
— Фруктовые? Это лучший вариант. Представь, ты в теплющей шубе и с тонким фруктовым шлейфом.
— Скажи честно, люди вокруг тебя часто плачут?
— Скорей рыдают, - отшутилась Т/И.
Получив примерную карту здания, она попрощалась с новой подругой и пошла бродить по малознакомому коридору.
Подойдя к кабинету Эдуарда, она постучалась. Послышалось недовольное "войдите", и девушка отворила дверь.
— Здравствуй, - неловко пробормотала девушка, ведь не знала как лучше обратится к парню.
— А, Куколка, чего тебе? - оторвавшись от бумаг, спросил парень.
— Можно мне другую комнату?
— Нет, ещё вопросы?
— А одежду? Хотя бы обувь, я не могу столько ходить на каблуках.
Разговор прервал телефонный звонок, парень положил трубку и встал из-за стола.
— За мной, Куколка.
Юноша вёл за собой шатенку, пока та пыталась определить по нарисованной карте куда они идут. Вдруг парень остановился и распахнул ближайшую дверь, неохотно Т/И вошла внутрь.
Комнатка была ненамного больше её каморки, но была куда светлей и опрятней. Шатенка подошла к окну и пустила в помещение свежий воздух, вид из окна был потрясающим — еловый лес, водоём и весело прыгабщие собаки. Чистые, недавно покленные обои заметно освежали пространство, пол был чистым, будто новым. Дверь в ванную, кровать, стол, стул и небольшой шкаф.
— Открой, - сказал Эд, когда увидел, что её взгляд упал на него.
Шатенка кивнула и робко потянула дверцу на себя, в её каморке такое действие сопровождалось ужасным скрипом. Не желая услышать этот звук вновь, девушка закрыла глаза и медленно тянула за ручку.
Шкаф распахнулся без излишних звуков, перед Т/И красовалась одежда, аккуратно выглаженная и сложенная по цветам.
— Куколка, это твоя, на задания выдам другую. Тебе прислали официальный план здания, не суй нос туда, куда не следует. Спокойной ночи, - не выслушав благодарные возгласы Диос, парень захлопнул дверь.
Расплывшись в улыбке, Т/И вытащила несколько пар обуви. На них не было этикеток, бирок, ценников, ничего. Шатенка молила, что увидит свою, родную обувь из дома, но была рада чему угодно после каблуков.
