Ария Лося

Глава 13. И прорвало! Сплетни, новости, мода, погода..!

Среди всей той толпы, что полукругом стояла вокруг Поместья Малфоев, Сэм заметил стоящих недалеко Римуса Люпина и Нимфадору Тонкс, что, насколько он знал, давно уже сменила фамилию на «Люпин». Их лица были сосредоточенными, напряжёнными, а в глазах читалась и глубокая скорбь. Сэм если и пялился на них пару секунд, то, по крайней мере, этого никто не заметил.

Вскоре Люпины быстро затерялись среди толпы, а Сэм до того успел выделить разве что цвет волос Тонкс - пепельно-серый. Они не были важной частью происходящего, лишь пазлом, которым Сэм дополнил ранее картину, отправив им двоим Патронусы. Какая-то часть его мыслей была буквально уверена в том, что они должны были увидеть это. Горящий дом. Людей. Светящиеся на концах палочках. Прямо, как на похоронах Дамблдора. Но бросив попытки разглядеть их двоих позже, Сэм и не заметил изначально, как все его мысли потянулись к площади Гриммо 12.

Кратко попрощавшись с Бобби и Карен, он схватил Дина и Каса за плечи, и вместе с ними двумя исчез с этого места на глазах остальных, - в вихре из горящего поместья и вскинутых вверх палочек с зажжёнными концами. Находиться тут ему было теперь абсолютно невозможно. Хотелось сбежать буквально каждую секунду и на всякий случай взять и нажраться так, чтобы аж из ушей дымило.

Не было сил думать или даже толком стоять на ногах, когда они все трое оказались на пороге площади Гриммо.

Ризус уже ждал их там, сидя на спинке стульчика, стоящего рядом с кухонным столом. Сэм легко потрепал его по крыльям, после чего отодвинул стул в сторону и устало плюхнулся на него, вытягивая ноги вперёд.

Никто из них не говорил ни слова другому, - молчание окутывало всех жёсткой колючей проволокой. Дин заварил кофе, но Сэм, покачав головой, отказался от него, на что тот понимающе кивнул. Вместо кофе перед Сэмом оказался стакан, наполненный виски, - и в этот раз от него не отказался никто. Даже Кас, благодарно кивнувший.

В тишине они пили. Сэм едва ли не залпом осушил первый стакан, после чего последовал и второй. И третий. Только из-за этого, казалось, он хоть немного взял себя в руки, растирая холодное лицо и надавливая на тяжелеющие глаза. Под веками взорвались фиолетовые и синие фейерверки точек, не прекращающийся набат мыслей в голове на несколько секунд стих, становясь закадровым шумом, не таким и важным тут и сейчас. Виски разгоняло кровь ничуть не хуже, чем мысли.