-Откуда такая привязанность? Скажи...

2№

Повисла напряжённая тишина, и Германская империя не выдержал её. Он посмотрел на австрийца, который молча наблюдал за танцующими. Рассматривая эту картину, немец сглотнул ком в горле и задумался.

«Могу ли я пригласить вас на танец?» — внезапно спросил он, прервав молчание. Австро-Венгрия вздрогнул от неожиданности и, приподняв брови, взглянул на протянутую ему руку в чёрной перчатке. Было видно, что немец нервничал и уже жалел о своём вопросе. Он собирался опустить руку, но вдруг почувствовал, как её накрыла ладонь австрийца.

«Неплохая идея. Давайте попробуем. Но я надеюсь, что вы не будете слишком сильно наступать мне на ноги», — Ав тихо рассмеялся и слегка сжал руку Ги, потянув его на танцпол. Услышав возмущение немца по поводу того, что он может наступить ему на ноги, учитывая, что Германская империя неплохо танцует, австриец довольно улыбнулся.

«Я не так уж и плох в танцах», — пробормотал мужчина, но всё же позволил Австро-Венгрии увлечь себя в круг танцующих.

Дойдя до центра танцпола, Германская империя положил одну руку на талию партнёра, а другую взял в свою ладонь, слегка сжимая. Он посмотрел на австрийца с нейтральным выражением лица. Австро-Венгрия не ответил, но не смог удержаться от колкости:

«Я и не думал, что вас заденут мои безобидные слова. Могу ли я теперь называть вас ранимой душой?» — От своих же слов австриец надменно улыбнулся и подмигнул ему.

Германская империя притянул его немного ближе, так, чтобы их тела слегка соприкасались. Начав танцевать, они двигались плавно и под ритм музыки.

Ги не мог не разглядывать своего партнёра. Его взгляд задержался на рыжих волосах, собранных в хвост. Несколько прядей волос падали на лицо австрийца, только сильнее подчёркивая черты его аристократичного лица. Ему хотелось протянуть руку и прикоснуться к этим волосам. Он прикусил внутреннюю сторону щеки от мысли, что тот красив. Брюнет нахмурился от своих же ощущений… Что это было, чёрт возьми? Трепет и волнение? Ах, и к кому же? К собственному кузену! Боже милостивый, где же аморальность немца? Ги и сам не знал, но волнение, которое охватывало его из-за присутствия австрийца, злило его.

Танец был довольно долгим, но нельзя было сказать, что им не нравилось. Хотя они и выглядели совершенно бесстрастно и даже отстранённо по отношению друг к другу. К концу танца их хватка ослабла, и они остановились. Ав выдохнул, посмотрел в глаза кузена, затем отстранился от него, делая пару шагов назад.

|-ну вообще, немец шалит?//