Провидица

17

Тем временем в отряде
Встав с рассветом, все вяло позавтракали и двинулись в путь. Орки шли за ними по пятам, им приходилось прятаться и пережидать. Гномы были поникшие, хоббит так совсем был расстроен, а лицо волшебника ничего не выражало, но он был расстроен не меньше остальных. Полтора дня назад они потеряли товарища, они уже привыкли и полюбили светловолосую девушку, никто не разговаривал, все думали о своем. — «Не сберег» — думал Торин, — «Не смог даже спасти любимую, что говорить о целой горе?» — «Обещал себе оберегать, а что в итоге? Даже не был с ней в последние минуты жизни» — думал Двалин. — «Она была милой, доброй, судьба несправедлива — Катару не заслуживала смерти» — думал Бильбо. — «Она знала, на что шла» — думал Гэндальф, — «Я не мог ее спасти». —» А я ведь только недавно привык к ней, — думал Глоин, — а как мы ругались поначалу? Терпеть друг друга не могли». — «Она обещала выпить со мной ромашкового чая, когда мы вернем дом» — думал Дори. — «Она была мне младшей сестрой, — думал Кили, — ее так и хотелось оберегать, только чего теперь говорить, не уберегли». — «Катару была так молода и невинна, я буду скучать по ней, — думал Балин, — Торин и брат будут тяжелее всех переносить ее утрату». — «Мы хотели с ней написать совместный стих, похоже теперь не получится» — думал Ори. — «Жалко ее, я припас для нее вкусный пирожок с джемом, хотел угостить после ужина» — думал Бомбур. — «Она была веселой, мне нравились ее шутки» — думал Бофур. — «Не думал, что терять товарищей так тяжело» — думал Фили. — «Она вкусно готовила и много смеялась» — думал Бифур. — «Я хотел обучить ее владению ножами, — думал Нори, — теперь уже поздно». — «Я хотел подарить ей настойку роз, — думал Оин, — девушкам нравится, когда от них хорошо пахнет». За размышлениями день пролетел быстро, мужчины остановились на привал, разожгли костер и поставили на него котел с водой. Вдали слышался вой варгов. — Поторопитесь, вскоре затушим костер, чтобы не выдать себя, — проговорил Торин в своей обычной манере, как будто ничего не случилось. Через двадцать минут еда была готова, Бофур разливал похлебку по мискам, — Кили, держи, Фили... — он наполнил еще одну миску и протянул руку с ней в сторону, — Катару, а это тебе. Улыбка с его лица слезла, как только он понял, что ляпнул. Это получилось рефлекторно, он еще не успел отвыкнуть от нее. Все слышали его реплику, но промолчали, они полностью понимали своего товарища и не винили его, кроме Торина, — Хватит! Забудьте! Ее больше нет в живых. Как всегда, не выдержал младший сын Фундина, — Ты хоть немного скорбишь по ней? — кричал он. — Не тебе мне говорить о скорби, она была для меня всем, — не выдержал Дубощит, сердце его ужасно скулило по синеглазой гномке, но он старался этого не показывать, но Двалин его довел, и все чувства вырвались наружу, — Я бы все отдал, чтобы вернуть ее, послал бы этот поход к чертям, отдал бы свою жизнь, но только ее не вернуть, никакая сила в этом мире не сможет вернуть ее.