Одет как брачный партнер подозрительного злодея

78-Учитель и ученик

Лу Хуан долго молчал, нахмурив брови, отчего выражение его лица оставалось неясным.

Пока Фань Линь размышлял, на какую планету на этот раз может быть сослан Цинь Лунь, с террасы раздался доброжелательный голос Лу Хуаня: «Понял, пойдем».

Фань Линь, наблюдая за поведением Лу Хуаня, спросил: «А как насчет Цинь Луня...»

«Сегодня китайский Новый год».

Лу Хуан взглянул на него: «Давайте не будем создавать прецедентов в это время».

Фань Линь вздохнул с облегчением и поблагодарил своего заботливого брата: «Спасибо, сэр».

Он быстро ушел, вероятно, чтобы мягко пробудить сбитый с толку разум Цинь Луня.

Когда люди ушли, Юй Байхан, проверяя свою несуществующую совесть, предложил Лу Хуаню покинуть это место смятения и вернуться в дом: «Вернёмся?»

«Да».

Лу Хуан сделал пару шагов в комнату, затем повернулся, чтобы взглянуть на отметину над воротом. Осторожно приподняв край воротника, он коснулся ее кончиками пальцев, спрашивая: «Все еще болит?»

«Не будет больно, если ты не будешь трогать его».

Юй Байхан с облегчением посмотрел на него, вздохнул и указал: «С таким большим аппетитом только Байхан может тебя удовлетворить».

Лу Хуан: «...»

Он протянул руку и позвал ничего не понимающую редиску обратно в дом: «Поторопись. Здесь так холодно, и все становится запутанным».

Среди зимней прохлады и праздничной атмосферы наконец наступил канун Нового года.

Среди зимней прохлады и праздничной атмосферы наконец наступил канун Нового года.

На тридцатый день нового года.

Все слуги и соратники в вилле Лу разъехались по домам на праздники. Только дядя Фэн и тетя Чжоу остались на вилле, чтобы провести традиционный новогодний ужин с Лу Хуанем.

Пир был тщательно подготовлен, и стол ломился от блюд.

Юй Байхан сидел по одну сторону от Лу Хуаня, а дядя Фэн и тетя Чжоу по другую.

Все четверо сидели под ярким светом над обеденным столом, отбрасывающим теплое сияние на небольшой китайский узелок, висящий у входа в ресторан.