#потерянные поколения

Глава 11.

Седые волосы, большие светлые глаза — слишком светлые, чтобы их можно было назвать серыми. Прозрачное стекло. Она вся кажется прозрачной — мертвенно бледная кожа девушки напротив меня настолько тонкая, что на тыльной стороне ее узкой ладони я отчетливо вижу синий рисунок вен.

Я непроизвольно вздрагиваю, когда ледяные пальцы смыкаются на моем запястье. Я вижу, как лицо профайлера мгновенно меняется, как она сбрасывает с себя странное оцепенение, как ее стеклянный взгляд оживает. Ее глаза загораются жизнью. Моей жизнью.

— Не пытайтесь что-либо утаить от профайлера — это будет расценено как сопротивление Справедливости, — монотонно бубнит Финн. — Все ли ответы в вашей анкете являются правдивыми?

Я молча киваю.

— Есть ли что-то, что вы бы хотели поведать нам перед лицом Справедливости?

— Я никогда не хотела в Корпус, — выпаливаю я, и лицо Финна вытягивается от удивления. Солара усмехается, бросив быстрый взгляд на профайлера.

— И вы говорите об этом так открыто?

Я пожимаю плечами:

— Решила быть искренней.

— За такую искренность можно получить обвинение в малодушии, — цедит сквозь зубы Финн.

Я качаю головой и киваю на профайлера, которая не сводит с меня взгляда:

— Справедливость этого не допустит.

— К вопросу о малодушных. — Солара смотрит в свой планшет. — Как вы к ним относитесь?

Я вспоминаю Риту, которая не знает, жива ли ее семья. Вспоминаю сотни силентов, прошлое которых утрачено из-за диверсии малодушных.

— Я их ненавижу, — говорю я, наблюдая за тем, как мои эмоции передаются профайлеру и как ее ладонь, лежащая на столе, сжимается в кулак.

— Тогда как объяснить вашу неприязнь к Корпусу? — этот вопрос звучит от Финна.

— Нет никакой неприязни, — говорю я.

— Ложь. — Хриплый голос профайлера звучит одновременно с моим. Глаза седовласой девушки сужаются, она тянется к ручке, и я быстро прибавляю:

— Ладно-ладно, неприязнь была. — Ненадолго замолкаю, пытаясь подобрать правильные слова. — Мне... Мне всегда нравилось заботиться о силентах. На самом деле... я была счастлива с ними, была счастлива работать Смотрителем. Это то, что имело для меня смысл. Каждый из силентов пожертвовал собой, чтобы мы могли жить — а весь Свободный Арголис словно забыл об этом.