Эмиль Золя «Жерминаль»

III

- Слушай, - сказала Маэ мужу, - раз ты идешь в Монсу за получкой, купи кофе и кило сахару.

Маэ занят был починкой башмака - ему не хотелось тратиться на сапожника.

- Ладно, - пробормотал он, не отрываясь от работы.

- И уж прошу тебя, зайди в мясную... Купи говядины. Хорошо? Давно мы мяса не ели.

На этот раз Маэ поднял голову.

- Ты что ж, думаешь, я тысячи получу?.. За эти две недели мы совсем мало заработали. Ведь они что выдумали? Сами простои устраивают.

Оба умолкли. Дело было в конце октября, в субботний день, после завтрака. Под тем предлогом, что выдача денег нарушает распорядок работ, Компания в тот День приостановила добычу угля во всех своих шахтах. Охваченная паническим страхом перед все разраставшимся промышленным кризисом, она не желала увеличивать и без того большой запас угля, имевшийся у нее, и, пользуясь малейшим предлогом, принуждала десятитысячную армию шахтеров сидеть без работы.

- Не забудь, что Этьен ждет тебя у Раснера, - добавила жена. - Идите вместе, он лучше тебя разберется, не обманули ли вас при расчете.

Маэ кивнул головой.

- И еще поговори там, в конторе, с начальниками насчет отца. Дирекция, верно, столковалась с доктором... Ведь правда, отец, вы еще можете работать, доктор ошибается?

Уже десять дней старик Бессмертный, у которого, как он говорил, "лапы заколодило", сидел дома, пригвожденный к стулу. Он не расслышал сноху, но когда она повторила вопрос, сердито буркнул:

- Ну понятно, могу работать. Неужели человеку крышка, если ноги у него ломит? Нарочно все выдумывают, только чтоб не платить мне пенсии в сто восемьдесят франков.

Сноха подумала, что, может быть, старик никогда больше не будет приносить в семью по два франка в день, и с тоской воскликнула:

- Боже ты мой! Да мы скоро все умрем, если так будет продолжаться!

- Что ж, - ответил Маэ, - мертвые есть не просят.

Он вбил еще несколько гвоздей в подметку и наконец собрался пойти. Рабочим поселка Двести Сорок платить должны были только в четвертом часу дня; поэтому углекопы не спешили, мешкали дома, выходили поодиночке, и женщины заклинали их возвратиться домой сразу же, как получат деньги. Многие нарочно давали мужьям поручения для того, чтобы они не задерживались в кабаках.