Ребут

8

- Ты пока просто наблюдаешь, - сказала я Двадцать два следующей ночью, когда мы стояли на крыше КРРЧ. - Запомни это.

Он кивнул. Он продолжал поднимать и опускать руки, подпрыгивая на своих пятках. Новички всегда были нервными, но я думала, что он мог прогуляться на крышу со своей обычной улыбкой. У него ее не было, и мне почти не хватало ее.

Десять ребутов стояли на крыше КРРЧ в темноте, ожидая шаттла. Пять новичков стояло со своими тренерами. Лисси бросила презрительный взгляд на Двадцать два, когда тот подпрыгнул, а потом самодовольно посмотрела на Сорок три. Тот, со своими крошечными ручками и со странно подергивающимся лицом, не выглядел этого достойным.

- Не говори, если они не спросят, - продолжала я, не обращая внимания на Лисси. - Делай все, что офицеры говорят тебе на поле. В противном случае, они застрелят тебя.

Он снова кивнул, когда шаттл с грохотом приземлился на крышу, порыв ветра, последовавший за этим, трепал мне хвост. Дверь шаттла отодвинулась, и оттуда вышел Лэб, его черные рукава были закатаны до локтей, несмотря на то, что ночь была холодной. Он был высоким, хорошо сложенным парнем, и жесткая форма КРРЧ часто выглядела на нем неудобной.

Он махнул рукой, показывая, чтобы мы начали подниматься. Мы вошли внутрь, металл звенел под нашими сапогами. Поскольку сегодня ночью нас было всего десять, мы были в одном из средних шаттлов. Маленькие черные пластиковые стулья, выстроившиеся по стороне шаттла, были обращены к одному большому стулу офицера. Дверь, ведущая к месту водителя, была все еще открыта, и я мельком увидела затылок человека. Водитель никогда не покидал шаттл, ни при каких обстоятельствах, и не обращался к ребутам позади.

Двадцать два стоял рядом со мной неподвижно, как я и велела, и Лэб схватил его за руку и перевернул ее, чтобы посмотреть на штрих-код. Он усмехнулся, морщины на его жестком квадратном лице стали заметнее, когда он улыбнулся.

- Слышал, ты выбрала Двадцать два, - сказал он. - Должен был лично убедиться.

Я понятия не имела, как реагировать на это. Я слегка кивнула, и он улыбнулся, единственный охранник, улыбавшийся любому ребуту, тем более мне. Он был странным человеком.

- Садитесь, - сказал он, захлопнув дверь водителя и плюхнувшись на свое место. Он даже не вынул пистолет из кобуры. Он был одним из немногих офицеров, оставляющих его на своем бедре, когда ребуты заходили в шаттл. Большинство из них приставляли пистолет к нашим лицам, стараясь не позволять ему дрожать.