Сыны анархии

глава 4

Кейтлин Данфи зарезал ее хахаль, когда она застала его в пабе с другой девицей. Кейтлин, уязвленная и униженная, поговорив с ним в открытую, убежала из паба в слезах, и тогда девица, которую он клеил, вставила ему еще фитиль и вылила пиво ему на голову. Этот хахаль – Тим Келли – прокрался до квартиры Кейтлин, залив в себя больше алкоголя, чем счел бы разумным пьяный моряк. Тим и Кейтлин поругались, затем подрались, кулаки так и замелькали. Как и всякая добрая ирландская девушка, она платила ему той же монетой... вплоть до момента, пока он не сграбастал кухонный нож и не воткнул ей в горло.

Тринити любила милую Кейтлин. В детстве они вместе ходили в школу, а потом вместе проводили массу вечеров в пабе, а еще утренние пробежки в парке. Однажды они даже сидели вместе за решеткой, и чем меньше об этом говорить, тем лучше. На похоронах Кейтлин Тринити даже плакать не могла – гнев вытравил горе, – лишь отчаянно жаждала момента, чтобы сомкнуть пальцы на рукоятке ножа и попотчевать Тима Келли тем, на что тот сам напросился. Меньше месяца спустя с ублюдком было покончено, но убила его не Тринити.

Она жалела об этом годами. И всегда будет жалеть. Тринити Эшби всю свою жизнь провела в шаге от мира насилия, но сама преступницей не была, а тем паче убийцей. Но для Тима Келли уж непременно сделала бы исключение.

Ради Кейтлин Данфи.

И когда Джон Карни спросил, как ее зовут, имя Кейтлин выскочило как-то само собой. Теперь же стыдилась одной мысли об этом.

«Теперь идти на попятную уже поздно», – подумала она.

Во многих-многих отношениях.

* * *

Саммерлинская оружейная выставка-ярмарка закрылась под вечер, но сворачивание ее потребовало какого-то времени. Тринити просто в лепешку расшибалась, чтобы Олег и остальные парни не потеряли терпение, пока ждут, несмотря на то что они четверо, просто стоящие вместе в кружок – эта ирландская девчонка и троица угрюмых русских парней, все из себя на взводе, тронь и взорвутся, – не могут не привлекать нежелательного внимания даже в часы закругления оружейной выставки. Отправила Гаврилу и Феликса покататься, а сама с Олегом то разглядывала стенды торговцев, то слушала музыкальное представление, устроенное в восточном конце выставки, то посещала большой серебристый прицеп «Эйрстрим», превращенный в мобильный бар-закусочную.