Мой последний рассвет

Похороны

Моё утро началось с топота Линна и его громкого звонкого голоса.

- Вставай!

Он сдернул с меня одеяло.

- Линн, что ты делаешь?

- Прекрати задавать глупые вопросы. Вставай! Мы с мамой ждём тебя.

Он развернулся и пошёл к выходу из комнаты.

- Линн!

- Что ещё? - он обернулся.

- В общем сегодня ровно четыре года, как мы...как мы...похоронили папу, - понизив голос, говорю я.

- Я знаю. А бужу тебя в кафе, - Линн сказал это так тихо, еле слышно. Затем он встал и закрыл дверь с другой стороны.

Я на миг покраснела. Только сейчас я поняла, что только я из всего семейства забыла о папе. А ведь я его горячо любила. Он был превосходным отцом. Иногда мне маленькой казалось, что мой папа самый умный на свете. В каком бы я возрасте не подбегала бы к нему с вопросом, пятилетним ребёнком или тринадцатилетней девицей, что бы я ни спросила, например, почему идёт дождь или что такое параллелограмм, я всегда наблюдала, как он неторопливо сворачивает газету трубочкой и степенно, а главное верно, отвечает на мой вопрос. Конечно у нас бывали ссоры. Мама, вспыльчивая и нетерпеливая, кричала на папу и спрашивала сама себя вслух, но так громко, чтоб он услышал:

- Молли ну зачем ты вышла замуж за этого эгоиста? Ну почему именно за него?

Папа угрюмо молчал и отворачивался. Но ровное каждое утро мы с Линном наблюдали, как они счастливые выходили из спальни. И у нас снова воцаряется мир.
А каждое воскресенье мы всей семьёй ходили в кафе, которое располагалось в городе. Специально пораньше вставали и ехали туда, чтобы сесть на веранде, поесть горячие булочки с кофе и встретить рассвет. И нам вовсе не лень было ездить туда, а высыпалась я потом дома. После смерти папы мы перестали туда ездить, да и машину продали. Мы решили, что будем ходить в это кафе рано утром, раз в год, именно в осень и день, когда мы похоронили папу.

Я сходила умыться, затем надела чёрное платье и колготки. Волосы уложила в косу. Когда я спустилась вниз, то увидела Линна. Он полностью в черном, как и мама. В полном молчании мы натянули на себя куртки и вышли из дома. Тишину пронзил вой Павлова, но вскоре и он резко прекратился. Мама потрясла дверную ручку, проверяя, хорошо ли она её закрыла. Затем мы не спеша пошли на автобусную остановку.
Было сыро, зябко, прохладно. Пар изо рта. Наконец то приехал автобус. Как-то только я присела на сиденье, а моя голова коснулась оконного стекла, я сразу заснула, утомленная ранним подъемом.