Непобедимый Интроверт

Со мной все в порядке, просто я - интроверт

Когда мне исполнилось тридцать лет, я переменила профессию. Раньше я была библиотекарем в детской библиотеке, но потом меня увлекла психотерапия (как вы можете заметить, это два интровертных занятия, требующих навыков социального общения). Хотя многое было мне интересно в профессии библиотекаря, однако мне хотелось работать с людьми на личном уровне.

Помочь другим развиться, облегчить людям становление личности, чтобы они могли жить полноценной жизнью, — в этом я видела для себя достойную задачу. Учась в аспирантуре, я во второй раз столкнулась с феноменом интровертности, как с совершенно особым типом темперамента или образом жизни. Целью моей диссертации было проанализировать ряд тестов на определение типа личности. По ним получалось, что я интроверт. Меня тогда это очень удивило. При обсуждении результатов с преподавателями я подняла этот вопрос. Мне объяснили, что интровертность и экстравертность — противоположные концы некоего энергетического континуума. Наше местоположение на этом континууме предопределяет способ, которым мы черпаем энергию. Люди на интровертном конце континуума, чтобы зарядиться энергией, уходят в глубь себя. Те же, кто находится на экстравертном конце, обращаются за энергией к источникам извне. Фундаментальная разница в способах черпать энергию просматривается практически во всем, что мы делаем. Мои преподаватели подчеркивали положительные аспекты каждого темперамента и объясняли, что и тот, и другой нормальны — просто они разные.

Концепция разных требований к источникам энергии вызвала у меня соответствующий отклик. Я начала понимать, почему мне нужно побыть одной, чтобы «подзарядиться». Я перестала испытывать чувство вины за то, что время от времени хочу побыть без детей. И в конечном итоге эта концепция разбудила во мне понимание собственной нормальности: со мной все в порядке, просто я — интроверт.

Когда я начала глубже понимать сильные и слабые стороны интровертов, я стала меньше стыдиться самой себя. Узнав о соотношении экстравертов и интровертов — три к одному, — я поняла, что живу в мире, созданном для «внешников». Неудивительно, что я чувствовала себя, как рыба без воды. Я жила в море экстравертов!

Я также начала прозревать, почему так ненавижу эти объединенные совещания для персонала, на которых должна присутствовать каждую среду по вечерам в консультационном центре, где проходила интернатуру. Я поняла, почему редко выступаю на групповых обсуждениях и почему чувствую в голове туман, когда оказываюсь в помещении, где много людей.

Интроверт, живя в мире, приспособленном для экстравертов, испытывает постоянное давление. Психоаналитик Карл Юнг разработал теорию об интровертах и экстравертах, в которой высказывал предположение: нас влечет к противоположности, которая дополняет и усиливает недостающие нам качества, поэтому и привлекает нас. Он считал, что интровертность и экстравертность подобны двум химическим элементам: когда они образуют соединение, каждый трансформируется под воздействием другого. Он также предполагал, что в соединении с противоположным темпераментом мы естественным образом начинаем ценить те качества другого типа личности, которых недостает нам самим. Эта концепция применима не ко всем, но она, безусловно, подтверждается, когда речь идет о моем браке продолжительностью в тридцать восемь лет.

Сначала мой муж, Майк, не понимал интровертности во мне, а я не могла вникнуть в суть его экстравертности. Вспоминаю, как мы вдвоем поехали в Лас-Вегас. Это случилось сразу после нашей свадьбы. Я брела через залы казино, в голове было пусто. Разноцветная пляска цветов и огней ослепляла меня. Металлическое звяканье монет в жестяных ящиках доносилось со всех сторон и тяжелым молотом било меня по голове. Я все спрашивала Майка: «Когда же мы дойдем до лифта?» (Это такая хитрость в Лас-Вегасе: вас заставляют пройти через лабиринт комнат со сверкающими автоматами, окутанных табачным дымом, прежде чем вы доберетесь до лифта и попадете к себе в номер — оазис спокойствия и тишины.)

Мой муж, экстраверт, был готов крутиться и вертеться там часами. Щеки у него порозовели, глаза сверкали — чем больше шума и действия, тем больше он возбуждался. Он не понимал, почему я стремилась скорее попасть в номер. А я стала зеленой, будто объелась гороха, и чувствовала себя, как та форель во льду, которую я видела однажды на прилавке рыбного рынка. Но рыба-то, по крайней мере, лежала.

Когда я проснулась, на постели были разложены двести серебряных долларов — их выиграл Майк. Все-таки экстраверты очаровательны. И они хорошо дополняют нас, интровертов. Они помогают нам выходить из дому, людей посмотреть, себя показать. А мы помогаем им замедлить бег.