Свинцовая пуля

-16-

Утро. Солнечный свет пробивается через окно ее камеры. Когда успел наступить холодный декабрь? Девушка дрожит от холода. Ее перевели в верхние камеры, типо новенькие прибыли, их нужно быстрее до пыточной доводить. Зубы стучат. Бедняги. Ей-то обещали через пару недель расстрел, пытки только дня через три. А они будут каждый день. Руки сильнее сжимают плечи. Нет сил, чтобы встать. Лера подставляет крохотному лучику лицо. Все в шрамах и цараринах. Ее трудно узнать. Лера ерзает на полу, перекатывается с боку на бок, скрипя зубами уже не столь от холода, сколько от боли. Кожа саднит, кровоточит. Лера считает секунды до прихода солдата. Быстрее, пожалуйста быстрее!!! Дверь камеры открывается с жутким скрипом. Лера закрывает уши руками - слишком громко для тишины, к которой она привыкла. Она облизывает потрескавшиеся губы и вскакивает на ноги. Столовая? Пожалуйста, скажите, что время обеда! Но вместо этого другой подчиненный бросает на пол тело девушки. Ее волосы безобразно обрезаны, а кожа вся в рубцах. На нее бросают простыню. Дверь закрывается с жутким грохотом. Лера вновь закрывает уши и кричит. Слезы брызнкли из глаз. Даже звуки причиняют ей боль. Она забивается в угол и тихо всхлипывает.
Некоторое время спустя, она подползает к недвигающемуся новому жителю камеры. Она кутается в простыню, которая лежала на девушке, и проверяет ей пульс. Она жива. Лера выдыхает. Как ей можно помочь? Попытаться привести в чувство? Из столовой ничего с собой брать нельзя. Лучше она поест сейчас, следующая кормежка поздно вечером. Девушка начинает трясти новую соседку, жалея об отсутствии нашатыря. По щекам не бьет - бедная и так натерпелась. Наконец, Лера отползает от нее. Больше она сделать ничего не может, остается только ждать. Лера посильнее кутуется в простыню, напоминая воробья во время морозов. Они оба беззащитны. Но потеряла надежду только она.
***
Полчаса. Прошло полчаса. В каменных стенах нечего делать. Лера считает секунды. На 34 минуте 11 секунде сокамерница открывает глаза.
- О, наконец-то, я думала, ты подохнешь здесь - хрипло проговорила Лера и закашлялась.
- А у меня добрая соседка... - просипела девушка, не меняя позы. - Я Вика. А ты?
- Лера. - кашель. Каждое слово, словно наждачкой по горлу. Она нормально не говорила около месяца. Голос сорвала, крича в пыточных. - Как нашли?
- Я с передовой. Найти не трудно... - Вика тоже кашляет.
- Ясно. - Девушки некоторое время молчат. Потом Лера заговаривает вновь. - Через минут двадцать столоыая и душ. Наверное
- Душ? - Хриплый лающий смех разрывает воздух. - Чего они так расщедрились?
- Сказали, что им надоел запах. Раз в неделю водить будут. Вроде
- Хоть что-то. - девушка наконец повернула к Лере голову. - Сколько тебе лет-то?
-Пятн... Шестнадцать. - полмесяца назад она повзрослела на год. Да-а, такого дня рождения не захочет никто...
- Мне двадцать три. Кто ж тебя пустил? С семнадцати берут только.
Лера только пожала плечами. Дверь камеры вновь распахнулась. Лера вновь зажала уши.
Солдат пробасил что-то насчет столовой. Лера вскочила, за ней последовала Вика. Наручники (хотя, это больше напоминало кандалы) были крепко защелкнуты на руках. На обшарпаных серых стенах виднелись вмятины. "Наши не сдаются!", - щелкнуло у Леры в мозгу и она слабо улыбнулась на мгновение. Двери открыли. Они вышли на развилку. Вика сделала шаг от двери справа. "Откуда она знает, где пыточная, если прибыла без сознания?" - мелькнуло у Леры в голове. Но они прошли в столовую и ей вскружило голову от запаха жидкой овсянки. Сейчас она была готова отдать руку или ногу за котел этой воды, в которой плавали крупинки овсяной каши.
-----
ЗНАЮ, ЧТО ТАК ЗАКАНЧИВАТЬ НЕЛЬЗЯ, НО УЖЕ ТРИ ЧАСА НОЧИ, А ПОЛОВИНА ГЛАВЫ НЕ СОХРАНИЛАСЬ.
Экшн в следующей главе. Много экшена.
Все детали и нюансы объясню там же.
Всеее. Я спать. Спокойной ночи:)
С любовью,
Ваша
NsVolk