Падшая женщина

На краю по доброй воле

    Дверь в старую квартирку распахнулась и через открытое окно, находящееся прямо напротив, подул лёгкий ветерок, принося с собой запах морского бриза и тяжёлый соленый воздух. Одним лёгким движение вошедшая закрыла дверь, прислонившись к ней спиной, тихо расслабилась и опустилась на пол. Собрав последние силы, девушка встала, и в два шага преодолев крохотную комнату, остановилась у ширмы подле кровати. Она сняла простое верхнее платье цвета берлинской лазури и принялась расслаблять шнуровку нижних юбок. Закончив сражение со своими одеяниями изнеможденная упала на кровать не в состоянии даже подготовить постель ко сну. Во всем теле чувствовалась приятная истома после тяжёлого кринолина и тугого корсета. Последние лучи закатного солнца били прямо в лицо, шум волн и стук колёс экипажей о брусчатку за окном казалось стали ещё громче, но не смотря на все это не прошло и пяти минут как девушка уже провалилась в глубокий сон. Она не видела снов и уже очень давно, наверное от хронической усталости, или потому что была лишена этой, возможно, благодати за свои грехи. И засыпая просто погружалась в черную тьму без начала и без конца. 
   Последние закатные лучи солнечными зайчиками пробивались сквозь старые занавески и весело прыгали по белоснежному лицу. Ах если бы убрать с него вечную гримасу усталости и подарить хотя бы немножко жизни и красок это лицо можно было бы по праву назвать ангельским. Пухлые розовые губы, маленький вздернутый нос, темные округлые брови и густые, длинные ресницы что отбрасывали тень на белоснежную кожу. Сейчас спящая и умиротворенная она казалась мраморной статуей, достойной называться произведением одного из лучших мастеров, даже излишняя худоба ничуть не умаляла всей красоты. 
В ней было красиво всё, даже имя - Анна Элионора Алванли. Но всё же самыми чарующими во внешности девушки все ещё оставались глаза. Светло серые, как будто лишенные всех красок, но при этом такие глубокие, такие притягательные и манящие. Как безмятежная кристально чистая вода, как омуты в которых не жаль утонуть навсегда. 
   Уже несколько лет Анна работала простой швеей в одном из многочисленных ателье Бристоля. Девушка молода, красива, воспитана и у всех знавших её не раз крутился в голове вопрос о том кто же она сейчас и кем была в прошлом, но упрямица продолжала гнуть свою линию не желаю делится никакими фактами из своей жизни. И этим фактом Элионора ещё больше распаляла интерес и любопытство зевак. Особенно пристально за каждым движением молодой швачки следила хозяйка ателье и по совместительству богатая, но принеприятнейшая особа. Имевшая кучу свободного времени миссис Прейв, зачитывались детективным романами и считала своим долгом разоблачить чертовку. Собственно это была одна из основных причин того что требовательна хозяйка все ещё терпела дерзкую девицу, что слишком уж настойчиво огрызалась защищая своё личное пространство. Хотя это никак не мешало днями и ночами следить за последней и даже обыскать, перевернув всё вверх дном, маленькую квартиру, больше напоминающую каморку. И это была лишь вершина айсберга, миссис Прейв вела дневник в котором каждую неделю сочиняла теории о жизни своей подчиненной и все последующие дни упорно старалась подтвердить или же опровергнуть свои домыслы идя на откровенные крайности и так пока не родится новая теория. Анна уже несколько раз порывалась уйти из этой дыры, но каждый раз чтобы удержать своё единственное развлечение хозяйка ателье повышала оплату и каждый раз девушка оставалась до момента пока сумма соответствовала уровню её терпения. 

   На рассвете Эли проснулась от криков пьяных матросов, которые возвращались в порт после ночи проведённой во всех близлежащих кабаках, и возгласов мальчишки, разносившего газеты и цитирующего все заголовки, что смог запомнить после того, как ему их зачитала пара мужчин в таверне. Что не говори, а это были самые типичные звуки утренней набережной, они были её частью. Нехотя приоткрыв глаза, она уставилась на зашторенное изрядно потрепанными занавесками маленькое окно, устало зевнула и приподнялась на кровати. Посидев минуту без движения, резко встала и быстрыми, маленькими, изящными шажками пошла в противоположный угол комнаты где на старом, дышащем из последних сил, туалетном столике стояла маленькая ванночка для рук. Девушка умылась и посмотрев в обломок зеркала, стоящий на столике оперевшись на обшарпанные стены, поправила шпильки в растрепанной прическе, придавая ей более свежий и аккуратный вид. 

   Через пару минут тяжёлая дверь парадного с облупленной краской гулко и протяжно заскрипела и на шумную, грязную каменную кладку уличного тротуара ступила маленькая женская ножка в строгой, простой туфельке. Элионора быстрым шагом, легко лавируя меж несущихся по своим делам прохожих, юркнула в темный переулок и давно изученной, короткой дорогой пошла по грязным закоулкам к ателье.