Мы встретились в феврале. Такими холодными месяцами люди обычно расстаются, но только не мы.
Ты был одет в легкую куртку и мерз, поджидая свой автобус. Я упала на тебя, подскользнувшись, когда бежала. Боялась опаздать домой. Ты помог, протянув свои мягкие ладони.
Твоя улыбка была фальшью, я сразу это почувствовала. В тот день ты оставил матери последнее письмо на могиле. Я расплакалась. Помню, когда ты рассказывал мне об этом в парке, ты был таким подавленным.
Ты попросил мой номер телефона на последок. Я, если честно, не ожидала, что ты позвонишь спустя месяц и попросишь встречи. Я не сразу тебя вспомнила, но пришла.
Ты так засиял, когда я вошла в кафе "Колыбельная". До сих пор не понимаю, с чем связано название. Ты заказал мороженое. Мне. А себе горячий шоколад. Пришлось поменяться, потому что я тогда была простужена. Ты, кстати, тоже, но от чего-то я этого не заметила.
Ты сказал, что понемногу приходишь в себя. Спросил, где я работаю, далеко ли живу от улицы Мраморной. Я смеялась и ничего тебе не говорила. Пыталась сохранять интригу. Смешное начало.
Я так и не сказала тебе своего адреса. Ты сам его узнал, когда привозил мне заказ из "Oriflame". Увидев меня на пороге, чуть не выронил из рук косметику. А потом, спустя полчаса, сидел у меня на кухне и заявил, что я хорошо выгляжу и без неё.
И понеслась. Свидания, встречи - любовь закружила нас в свою снежную вьюгу. Когда всем было холодно, нам было так тепло. Так мог греть только ты. Ты тер мои ладони своими руками и дышал на них своим обжигающим дыханием.
Я помню многие мелочи в твоем поведении. Ты ненавидел молоко с пенкой, обожал горячий шоколад. Ты пил горячий чай в жару и ел мороженое зимой. Твой любимый цвет был серый. У меня до сих пор сохранился портрет, который ты нарисовал мне в черно-белых тонах.
А потом что-то резко изменилось. Ты начал курить, пропадать с друзьями и заваливался домой пьяный. Ты будил меня посреди ночи. Я терпела, искала причину. Ты стал рисовать цветными красками, и вся нежность исчезла из твоих картин.
Я помню ямочки на твоей спине и щечках. Ты любил, когда я сидела у тебя на коленях. Ты любил читать. Ты любил ночь, потому что считал её самой тихой и красивой. Не знаю, ты всегда говорил о ней, как о живом существе. Потом ты объяснил, что твоя мама умерла во сне.
Я не заставляла тебя делать мне предложение. Тогда зачем ты сказал, что я заставила тебя это сделать, когда уходил?!
Стресс, трасса, больница. Я потеряла память. До сих пор не помню родителей. Ты больше не появился, а я вспомнила, что ты был через час после того, как пришла в себя, грохнувшись в обморок от того, что сердце не выдержало.
Я не топила горе в алкоголе. Я работала. Я плакала, но понимала, что зря. Я не звонила и не писала. Я перестала ждать, вспоминать, но! Не забыла. Единственное, что сохранилось в памяти - это твой образ.
Я не знала, где ты и с кем. Жив ли ещё? Но потом попала на твою выставку. Ты нарисовал меня спящей. Эту картину ты назвал "Аревуар, моя красавица". Здоровался или прощался? Я посмеялась и ушла оттуда, вытирая слёзы.
Таскалась по больницам. От таблеток к ножам, от ножей к соли, от соли к крышам. Не для того, чтобы умереть, для того, чтобы хоть что-то помогало забывать тебя в выплеске адреналина.
Ты написал мне на электронную почту. Спрашивал, как я живу, куда пропала? Я промолчала.
А через три дня мне пришло письмо. От тебя. Читая его, кричала в квартире. Пока моё сердце не пережило остановку.
Я уже не помню, что там было такого, но несколько предложений врезались в память. "Я помню тебя, Аня. Как ты? Ты меня, наверное, забыла. Лучше было бы и не писать тебе вовсе, но не мог не сказать, что знаю, что ты была на моей выставке. Ту картину хотели купить, а я не дал. Я уже не помню, как ты выглядишь. Я забыл тебя, Аня..."
Мы встретились зимой, и нас разлучила весна. Прости меня. Извини, но самое болезненное то, что я всё помню...
