Семь смертных грехов

Глава 3

Опоздания являются моим жизненным стилем. Я постоянно опаздываю на важные встречи или деловые разговоры. Люди, от которых зависит мой гонорар и моя карьера, ждут меня часами, считая каждую минуту.
Я неряшлива и, может быть, даже застенчива. Мне не хватает твердости и жесткости. У меня нет опоры, стержня внутри. Я не могу принимать решения и легко поддаюсь чужому влиянию.
Я совершенно не похожа на героинь своих книг. Они умные, сильные, волевые женщины, которые проходят любые жизненные испытания с достоинством и стойкостью.
А я, Виктория Соколова, не такая. Я тютя и размазня. Но размазня с характером.
Вот и сейчас я стояла почти целый час около шкафа и пыталась сделать выбор между чёрным или белым платьями, в итоге надела зеленое. Во мне нет твёрдого стержня. Мне не хватает уверенности. Все мои поступки просто неоправданный шаг навстречу самой себе.
Я выбежала из машины, когда часы показывали двенадцать. Да, приехала на встречу с издателем к одиннадцати! Боюсь, меня здесь уже не примут.
Огромный просторный холл простирался вдаль. Я бегом отправилась по лестнице, в надежде, что издатель ещё у себя в кабинете. Прыгая по ступенькам, я вдруг резко оступилась и, кажется, сломала каблук!
Черт! За что! Господи, что теперь делать!
Время предательски бежало. Недолго думая, я сняла вторую туфлю и помчалась наверх босиком.
Обойдя почти весь этаж, я немного приуныла. Я никак не могла найти нужный мне кабинет. В этом издательстве, по—моему, вообще творились не важные вещи!
Там где я была раньше, на всех дверях весели таблички с надписью того, кому принадлежит данное помещение. А здесь!
Все двери были одинаковые! И я, как дура, босиком бегала из кабинета в кабинет, в надежде найти издателя!
Спустя пятнадцать минут я расстроенная открыла последнюю дверь на этаже!
Я была готова запрыгать от счастья! Наконец, издатель был найден.
Помятая, босиком я зашла в довольно просторный кабинет. С меня градом стекали крупные капли холодного пота. В таком виде только на важные встречи приходить!
Огромный дубовый стол, размером с грузовик, стоял посередине помещения. Два стула, сделанные из того же материала, стояли в противоположных концах стола. Багровые стены, черный мраморный пол, затемненные окна. Комната нагнетала плохое восприятие ее хозяина. Я ощущала себя немного некомфортно. Мне казалось, что я попала в какую—то темницу, вот сейчас из—за угла выпрыгнет черт!
В комнате стояла какая—то торжественная тишина. Только стук стрелок на циферблате огромных часов, которые висели на стене, нарушало ее.
Я ни разу не видела хозяина этого издательского дома. Кто это мужчина или женщина, я тоже не знала.
Просто мне позвонили и сказали, что меня хотят видеть в этом издательстве. Я не могла отказать одному из самых крупных и богатых домов книг в России.
Тишина просто сводила меня с ума. Может быть, хозяин сего кабинета не дождался меня и ушел? Тогда почему дверь открыта? Нет, все—таки меня здесь ждут.
Дверь резко открылась с оглушительным стуком. Громкие звуки каблуков раздались по всей комнате. Все—таки хозяином этого издательского дома является женщина.
Легкой, уверенной походкой неизвестная, пока, мне женщина вошла в помещение и присела за стол.
Темный, длинный волос был собран в хвост и мирно покачивался за плечами. Темно—алые губы выделялись на лице женщины. Черные, бездонные глаза завораживали. На секунду мне показалось, что я смотрю в пустоту. В них не было никакой жизни, никакого блеска.
Женщина положила свои руки на стол, и я увидела ярко—красные ногти. Казалось, что она только что выдернула эти руками чье—то сердце. Все пальцы были украшены кольцами, перстнями. От одного взгляда на нее по моей спине потекла струйка холодного пота.
— А я думала вы не приедете! — усмехнулась женщина. — Подумала, что вы заставите нас за вами побегать! А вы нет! Все—таки решили сделать визит! Это хорошо! Очень хорошо!
Она встала и подошла к окну. Слегка сдвинула штору, и резкий солнечный свет ослепил меня. Я зажмурилась.
— Вот и вы тоже не любите дневной свет!— повернула голову на меня женщина. — Вам тоже он противен! Мир так ужасен! Так уродлив! Мне иногда кажется, что мы все просто жалкие червяки, которые влачат существование! Мы противны сами себе!
Женщина сложила ладони домиком и хищно улыбнулась.
— Вот мы с вами сейчас здесь, наверху, а что там внизу творится? Что?— задала она вопрос куда—то в пустоту. — Там творится хаос! Страшный, никому ненужный хаос!
Она резко задвинула штору, и я смогла спокойно смотреть на нее, больше не жмуриться.
Женщина вернулась обратно на свое место. Я взгляд был настолько глубоким и пронзительным, что мои ноги стали замерзать.
— Что же, давайте приступим к нашему делу!— потерла она ладони. — Я хочу, чтобы вы издавались у нас! Плачу вдвое больше, чем ваше предыдущее издательство!
Это женщина явно не любит проигрывать! Если раньше денег, которые я получала за издание своих книг, хватало мне на бездетную жизнь, то теперь, я могу вообще не париться на счет своего существования.
— Хорошо, вы подумайте!— сказала женщина. — Я вас не тороплю! Но знайте, я дважды не уговариваю!
— Простите, я не знаю вашего имени и отчества!— промямлила я.
— Инга Андреевна Морозова!— радушно кивнула она.
— Так вот, Инга Андреевна я согласна на все ваши условия, только у меня один вопрос, — пыталась я быть более уверенной в себе.
— Какой?— спросила Морозова.
— А почему, именно, мои книги привлекли ваше внимание?— задала я свой вопрос.
Я стала ругать себя мысленно. Какого черта, я задаю глупые вопросы! Ведь человек предлагает мне двойную цену за книги, а я сыплю идиотскими вопросами.
— Хороший вопрос!— в глазах Морозовой пробежали искорки. — Ваши книги очень близки мне! Знаете, как говорят, что близко тебе, то близко народу. Ведь вы вполне успешный автор, просто вам не хватает всего чуть—чуть, чтобы взорваться бомбой! А ведь, именно, наше издательство может добавить вам это чуть—чуть! И тогда деньги потекут рекой! Вы только представьте, деньги, слава, фанаты, может быть, даже и кино. И вам хорошо, и мы не в накладе!
Я на минуту представила все то, что так искусно описывала Инга Андреевна. Я всегда мечтала, что по мотивам моих книг снимут кино или даже сериал. Тогда у меня будет просто бешеная популярность!
— Вижу вам нравиться моя идея!— хищно улыбнулась Морозова.— Тогда, давайте, подпишем контракт, и все вы будете наша!
Эта фраза «вы будете наша», резко ударила меня по голове. Что значит «будете наша»?
— Только нам нужно будет сразу договориться!— стала шептать Морозова.— Отныне все новые сюжеты романов вы согласовываете со мной!
Значит жесткий контроль. Я так люблю писать свободно. Иногда у меня нет строго определенного сюжета. Я начинаю писать, а дальше получается чисто по импровизации.
— Виктория, мне нравятся ваши книги, но в них не хватает самого главного!— голос Морозовой стал груб и холоден.
— Чего же?— стала интересно мне.
В моих книгах есть все: любовь, предательство, алчность, злоба, разбитые сердца. Чего же не хватает Инге Андреевне?
— Секса!— рассмеялась она.— В ваших книгах нет похоти, настоящей похоти! Людям, конечно, интересно читать про любовь, про несчастья, про боль. Но еще интереснее, когда кто—то страдает от секса! Знаете, каждая вторая женщина мира похожа на ваших героинь. У каждой из них есть свои проблемы, свои переживания. И у каждой нет безумного, страстного, обжигающего наслаждения! А если бы в ваших книгах было то, что так необходимо миру, они стали бы бомбой! Ведь, если читатель прочтет на страницах книги про настоящий пожар в постели, он хоть немного возьмет этого удовольствия себе! А того гляди, сделает тоже самое, что и героиня книг. Ваши романы для людей, они как некий план действий! А если в их плане нет бурного наслаждения, то и такой план никому не нужен!
Я сидела на кресле, как мертвая. Неужели сейчас я слышала этот монолог. В одном Морозова права в моих книгах точно не хватает страсти, которая может порвать человека на куски.
Но сколько раз я не старалась описать настоящую страсть на страницах своей книги, у меня получалось всего лишь секс на две минуты.
Алена говорит, что это все, потому что в моей жизни нет настоящей страсти, нет наслаждения. Поэтому я и не могу передать прелесть секса на страницах книг. Подруга много раз советовала мне, чтобы я стала менее критична к своим кавалерам, или просто получала от них удовольствие в постели, но я так не могу! Секс— это тоже самое, что и венчание в церкви. Это некий обряд. Если человек занимается любовью с кем—то, то значит, он его любит! А трахаться, это, простите, не по любви! Я так не могу!
— Согласны?— задала вопрос Морозова.
Я не знала, что ответить. Сейчас во мне бушевала буря, и еще, вдобавок, предательски мерзли ноги.
— Я жду ответа!— в голосе Морозовой читался настоящий холод.
— Согласна!— выдавила я из себя.
— Вот и замечательно!— оскалилась Инга Андреевна.
В ее бездонных глазах загорелось пламя. Мне показалось, что сейчас она превратиться в дым и улетучится отсюда.
— Замечательно!— снова повторила Морозова!— Нам нужно только подписать контракт и дело в шляпе!
Женщина снова подошла к окну и отодвинула штору. Комната залилась светом.
— Вы, Виктория, не подумайте, что секс в ваших книгах нужен только мне! Нет, он нужен миллионам!— она громко засмеялась.— Каждый второй изменяет своему любимому человеку, каждый третий спит с подругой жены, каждый пятый трахает свою секретаршу!
При упоминании о секретарше, мне стала нехорошо. Я резко вспомнила Оксану.
— Все, все они, те, кто внизу, все зависимы от секса!— Морозова стала говорить громко.— У каждого из них есть тайные фантазии, тайные желания. Они все любят одним местом! Все! И мужчины и женщины! Все!
Морозова закрыла шторы и села на край своего стола.
— Вы, Виктория знаете, почему «Пятьдесят оттенков серого» стали так популярны?— спросила я.
— Нет!— кивнула я головой.
Морозова засмеялась.
— Потому что в этой книге собраны все потайные желания каждого человека! Каждый хотел бы оказаться на месте героев книг! Каждый!
Мне показалась, что Инга Андреевна сумасшедшая. Она кричала с такой силой, что, мне показалось, что нас услыхали даже внизу, на улице.
— Секс — вот что руководит человечеством! Секс, похоть, страсть— главные оружия людей! Сладкое наслаждение может затуманить даже самый трезвый ум! Наслаждения делает человека безвольным! Всем вокруг нужен только секс! Грязный, жестокий и даже порой странный секс!
Она снова посмотрела на меня, как на добычу! Мне стало холодно.
— Не удивляйтесь, я в своей жизни повидала много чего! И то, что я сейчас вам говорю, правда!— женщина слезла со стола и снова подошла к огромному окну.— Там за окном другая жизнь! Грязная, страшная, уродливая жизнь! В ней нет места доброте и нежности! В ней нет ни капли света и тепла! Это не жизнь стала другой, это люди стали другими! Мы стали заложниками собственного инстинкта, заложниками потребностей!
— Довольно интересное рассуждение!— улыбнулась я.— Обязательно возьму его за основы своей новой книги! Миром правят пороки!
Морозова мило улыбнулась, и ее бездонные глаза налились теплом. Кажется, я задела в душе Инги Андреевны что—то, и теперь я заполучила ее доверие.
— Правильно мыслишь, пиши то, что близко народу!— скакала Морозова.— Но самое главное помни, миром правит не любовь и не деньги, миром правит секс! Только он один! Секс!
Я аккуратно дотронулась рукой до своей лодыжки, чтобы почесать ее.
— Вы босиком?— изумилась Морозова.
— Да, глупая ситуация вышла! Сломала каблук на вашей лестнице! Просто очень торопилась, боялась опоздать!
— Я заметила, как боялись!— голос Морозовой снова стал холодным и жестким.
Я мысленно отругала себя за сказанную глупость. Только все стало налаживаться! Приду домой и обязательно повешу свой маленький язык.
— Босиком, не боитесь заболеть?— спросила Морозова.
— Нет!— ответила я.— Все—таки июль на дворе. Тепло!
— Да, тридцатиградусная жара для Москвы, это, и правда, жара!— снова подобрела Морозова.
Инга Андреевна была немного странным, как мне показалось, человеком. Ее настроение менялось, быстрее, чем я успела моргать. Сразу было видно, что Морозова сильная, волевая женщина. Но я никак не могла понять, почему она так не любит солнечный свет! Почему постоянно твердит про то, что люди зависят от плотских утех. Может быть она вампир? Смешно, конечно! Но все—таки!
— У меня в автомобиле лежит запасная пара обуви, не волнуйтесь!— отмахнулась я.
— Значит, вы всегда носите запасные туфли?— уточнила Морозова.
Вот засада! Теперь она подумает, что я неряха, какой и являюсь в реальности!
— Нет, что вы! Просто заехала по пути в магазин и купила пару новых вещей!— пожала я плечами.
Вот черт!
Морозова внимательно посмотрела на меня, и ее глаза наполнились чернотой.
Теперь она подумает, что мне наплевать на издательство! Я лучше буду гулять по магазинам, чем приезжать во время на деловые встречи! А вдруг она подумает, что я не уважаю человека, от которого зависит мое будущее!
— Давайте все—таки подпишем контракт!— хищно улыбнулась она.
Я кивнула в ответ. Морозова нажала на какую—то кнопку и сказала:
— Лида, принеси мне контракт для Виктории Владимировны Соколовой!
Буквально в ту же минуту в кабинет вошла длинноногая девушка в короткой мини—юбке, которая едва прикрывала ее ягодицы. Вот именно к таким секретаршам и уходят мужчины.
Наверное, Морозова поймала мой странный взгляд на секретарше.
— Лида— это местный аппарат для секса!— пояснила Морозова.— С ней спят все! Начиная от главного редактора и заканчивая простым курьером. Лида не прочь потрахаться, лишь бы платили деньги! Такая умная проститутка! А у самой есть муж! Но Лиде нужны большие деньги, чтобы тратить их на себе, на свое тело. Она трахается за подарки: за драгоценности, новые эксклюзивные шмотки, гаджеты. Я не знаю, как она объясняет появление новых вещей мужу, но в издательстве она переспала со всеми мужиками! Я не раз наблюдала, как ее имеют во время обеденного перерыва, или вечером после закрытия! Нашим мужчинам, которые работают в издательстве, тоже удобно. Лида своя, далеко ходить не надо! Позвал, заплатил и получил наслаждения! Вот тебе пример, любовь за деньги! Лида трахается за побрякушки!
— А как же муж?— изумленно спросила я.
— Муж!— рассмеялась Морозова.— Лида говорит, что любит его по—настоящему. Что с ним она занимается любовью, а с остальными просто трахается!
Я была ошеломлена такой информацией.
— Подпишите здесь!— ткнула пальцем Морозова.
Я поставила закорючку в указанном месте.
— Поздравляю, теперь вы автор нашего издательства!

w