Героям бывает Больно

Маршал.

Судорожный вздох. Моя головная боль. Голова раскалывается. Пульс ускоряется. Сердце стучит не переставая, посылая импульсы в потные виски.

Вокруг темнота и я понимаю, что нахожусь в каком-то маленьком помещении. Ноги затекли от долгого сидячего положения.

Где-то снаружи щелкает выключатель и комната озаряется ярким светом. Моргаю, щурясь от неожиданного ухода темноты. Осматриваю помещение. Тут кругом светло-зеленые стены, на потолке висит лампочка, от которой исходит такой красочный свет. Даже не верится...

Я сижу на полу, мои руки в наручниках. И теперь мои догадки подтвердились. Я больше не у Андреаса. Эта комната похожа на допросную, только нет никакой мебели, кроме мутной древней лампочки, покрывшейся паутиной.

-Мисс Леманн...-протягивает мужчина, который только что вошел в комнату.

На незнакомце: черный костюм, белая рубашка под черным пиджаком, на которой расстегнуты две верхние пуговицы, черные блестящие ботинки. В руках у мужчины была красная папка, в которую он непрерывно смотрел.

Когда незнакомец встретился со мной взглядом, я смогла определить цвет его глаз. Они были зеленые. Ни светлые и ни темные, а такие, какими бывают леса на моей родине. Такими, какими распускаются зеленые весенние травы, наполненные воздухом и чистотой.

Эти глаза вселяли какую-то надежду и придавали непонятную уверенность. Волосы у незнакомца были блондинистые, чуть уходящие в русый оттенок. На скулах красовалась щетина.

-Вы же Леманн, верно?

А голос у него был низкий, чуть хриплый и чертовски привлекательный. Казалось, обойди пол света-и нигде такой голос так и ни встретишь.

-...Д-да. Лея Леманн.-с опозданием произношу я.

Конечно, я вру. Приходится. А как по-другому я смогла бы объяснить несколько других паспортов с моей рожей внутри, которые сейчас, надеюсь, не при мне.

Мужчина подходит ближе и садится рядом со мной на корточки. Папка все еще зажата в его руках, и я запоздало понимаю, что в этой красной папке-пролегает вся моя не очень честная жизнь.

Незнакомец смотрит прямо на меня и начинает еле слышно говорить так, что губы почти не шевелятся, а звук слышу только я.