Лязг холодной стали разрезал жеский воздух, а тяжелый порох, смесью со свинцом, забивал легкие. От поднявшейся пыли глаза заслезились, а в горле встал ком песка и щебня. Я кашлял, кашлял надеясь избавиться от этой удушающей сухости.
Удар, еще удар и чей-то отчаинный хрип разнообразил пустоту огрушительного сражения. Я победил? Нет, смешно, все только начинается.. Меня взяли в кольцо, окружая со всех сторон, а выжившие маги в черных потрепанных мантиях клана "Темных", возвели плотный купол вокруг кровавого поля боя, я же, в центре сего хаоса, корил себя за то, что не заметил этих проклятых колдунов. Врагов было больше сотни, может две или даже три, в их рядах была нечесть: рядовые черти, уродливые гоблины и отвратительные орки, в это время я мало думал о их колличестве или рассе. Спросите, о чем же таком важном можно было думать в разгар сражени? А я не отвечу, лишь отрицательно покачаю головой, ведь даже не смогу вспомнить, что так яро отвлекало меня. Руки костлявой Смерти уже нежно обнимали мою шею, но я не собирался сдаваться. Пальцы рук до побеления костяшек сжимали рукоять меча, чье лезвие сдерживало яростный напор многочисленных врагов . Мимолетно мне вспомнился мотив старой легендарной поэмы о рыцарях, что распевалась на королевский пирах, и я начал петь:
Я жив, жуву, только для вас!
Для вас моя милая Леди!
В сапфиром платье
На дорожке усыпанной розами,
Под милодичную музыку сказочной ночи
Мы сольемся в едином танце души!
И скажу тихо я:
"Рубиновый блеск в ваших глазах,
Всегда привлекал меня!"
Я жду и ждать, буду целую жизнь,
Пока жив и живу только вами..
В моем исполнение, это просто ужасно и пол текста я не мог вспомнить, что же говорить о рифме, которой просто навсего нет! Конечно ни слуха, ни голоса у меня нет и не было с самого раннего детства, но мне нравилось петь. Завывая грустные мелодии, сидя на ступеньках родной церквушки.
По запястью, что крепко сжимало верный меч, потекла вязкая багровая жидкость и золотая рукоять окрасилась в красный, выскальзывая из ослабевающей руки. Я с ходу перебросил окровавленный клинок в другую руку, ни на секунду не ослабляя защиту.
Неожиданно черная вязкая жижа, наколдованная темными магами, начала медленно затягивать мои матерые зашнурованные ботинки. Одним легким движением, пока грязь не добралась до обтягивающих в горошек дыр лосин и кольчужных штанов, от которых осталась лишь "юбочка", я срезал шнуровку, чудом не задев сами ноги, и босым выпрыгнул из них на песок, но оступился и напор врагов свалил меня с ног. Вот и всё.
