Тимоха плюхнулся в кресло и произнес:
– Ни разу не видел, чтобы у тебя родители были дома.
– Просто у мамы сейчас сложный период. Любовь.
Грачев растерянно хлопнул глазами и, наверное, подумал, какая же я чурка бесчувственная, если столь спокойно и равнодушно говорю о непростой обстановке, сложившейся в нашей семье.
– А отец?
– Папа умер, когда мне было четыре года.
Я всегда так отвечаю на этот вопрос. Фраза оформилась давно и не меняется уже несколько лет. Канцеляризм. Сухой до треска и официальный.
Грачев что-то промычал, потом добавил:
– А я уж думал, ты одна живешь.
Какое-то время назад я тоже так думала.
Обычно дочери бегают на свидания, задерживаются допоздна, а мамы сидят в одиночестве и ждут, беспокоясь. У нас в семье все наоборот.
Ну да, я беспокоилась. Но, если честно, не о маме. О себе. Все свободное время мама проводит с Толиком. А я?
Я, конечно, не собиралась ходить с ней в кино, в театр и тем более просто гулять по улице. Я еще не рехнулась. Но я же все-таки ее дочь! В трудном подростковом возрасте. Нуждающаяся в особом внимании. Она вообще помнит о моем существовании?
Мама! Ау!
– Лисичка! – сыпала словами телефонная трубка. – Ты там как? Все в порядке? – Сыпала и сыпала, без пауз, без ожидания ответа. – Ты уж не сердись, что я так долго. Я скоро приду. Пока, Лисенок.
В конце концов, неужели ей посторонний мужик необходимее единственной дочери?
Они ушли в театр, на любимого маминого артиста. Толик с трудом достал билеты через каких-то важных знакомых. Светка сидела дома с мелкими, родители ее тоже куда-то отвалили. Она звала меня к себе, но я бы просто не вынесла вида еще троих брошенных взрослыми детей.
Сокольников, вместо того чтобы обратить внимание на меня, стал встречаться с Можаевой из «одиннадцатого».
Где в жизни справедливость?
Мобильник коротким утробным гудком сообщил об эсэмэске, и на экране высветилась надпись:
«Мама. Этот абонент снова в сети».
Отлично! Идея пришла мгновенно. Быстрый набор, кнопка номер один. Не лучшая подруга Светка. Не любимый парень – ах, да его нет! Мама, мама, мама.
– Мама, ты где? – не давая вставить и слова. – Ты когда придешь? Мам!
– Лисенок, что с тобой?
– Я... не знаю.
– Я сейчас приеду!
– Да нет. Не надо. Просто... Просто... Я не знала, что «просто». Слова кончились, не желали они участвовать в моей безумной затее. А мама и не стала дослушивать, отключилась.
Они примчались вдвоем. Нереально быстро. И окружили вниманием, и засыпали тревожными вопросами. Скакали возле меня мама и Толик, как испуганные зайчики. А мне было плохо. По-настоящему плохо. Я жалела, что на самом деле не случается такое: «Земля разверзлась под ее ногами, и она рухнула вниз. Она падала, падала, долго и безнадежно, и рожденный скоростью ветер сдувал краску смущения с ее пылающих щек и нестерпимый стыд с ее души».
Только Грачеву я об этом рассказывать не стала, поинтересовалась в ответ:
– А твои родители целыми днями дома сидят?
– Мои? – переспросил Тимофей с такими интонациями, как будто понятия «его родители» никогда в мире не существовало, и больше ничего говорить не стал.
Что с ним? Что у него происходит?
Он ничего о себе не хочет рассказывать – действительно важного. Треплет о всякой незначительной ерунде или случайно проговаривается, а я не могу строить теории, потому что у меня получается сплошная художественная литература.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Скажи, Лиса!
Teen Fiction«Почему? Почему? Почему? Почему я молчала? Была глупой, самоуверенной дурой. Теперь-то я это понимаю. Да только поздно уже. Не переделаешь, не исправишь, не вернешь...» Случайно познакомившись с высоким симпатичным пареньком Тимофеем, Лиса не сразу...