Убийца.

...

Моя жизнь — сплош­ные пят­на кро­ви, кри­ки, бес­сонные но­чи и по­гони. Но я уже, собс­твен­но, при­вык вы­пол­нять за­каз­ные убий­ства. И мне это, впро­чем, нет­рудно де­лать. Я люб­лю ли­бо уби­вать сра­зу, ли­бо сна­чала вти­рать­ся в до­верие, а по­том, — бум! — рез­ким дви­жени­ем ру­ки прек­ра­щать жизнь мо­ей жер­твы.

      А ещё ме­ня прос­то не­воз­можно пой­мать. Сколь­ко по­гонь за мной бы­ло... И все бе­зус­пешны. Я за­метаю все сле­ды, я умею мас­ки­ровать­ся и скры­вать­ся. 

      Ме­ня бо­ят­ся прос­тые лю­ди; ме­ня ува­жа­ют бо­гатые иди­оты, ко­торые пос­то­ян­но хо­тят ко­го-то ус­тра­нить; ме­ня не­нави­дят хра­ните­ли пра­вопо­ряд­ка. 

      А ещё мо­ей внеш­ности ни­ког­да и ни­ког­да не ви­дел, да­же за­каз­чи­ки убий­ств.

      Мне, приз­на­юсь, уже на­до­ело пос­то­ян­но уби­вать, ни­како­го раз­но­об­ра­зия. Но раз уж я ввя­зал­ся в это, при­чём до­воль­но дав­но ввя­зал­ся, то уже ни­чего не из­ме­нить, не ис­пра­вить.

      Но мне, собс­твен­но, всё рав­но. Всё же ког­да-ни­будь ме­ня пой­ма­ют, или же я ум­ру от че­го-ни­будь. Да, я прос­то уве­рен, что ум­ру не сво­ей смертью. Но мне, пов­то­рюсь, аб­со­лют­но нап­ле­вать. У ме­ня нет мечт, же­ланий, це­лей, есть лишь од­но: убий­ства. Единс­твен­ное, что я де­лаю — уби­ваю. Ну ещё нем­но­го лгу, ког­да вти­ра­юсь в до­верие к жер­тве, ес­тес­твен­но.

      Но од­нажды...

      Чёрт возь­ми, луч­ше бы я ни­ког­да не сог­ла­шал­ся на этот за­каз. Мо­ей сле­ду­ющей жер­твой ста­ла чер­тов­ски прив­ле­катель­ная де­вуш­ка: шел­ко­вис­тые свет­лые во­лосы, боль­шие ка­рие гла­за, ко­торые так и из­лу­чали доб­ро­ту и теп­ло (мер­зость); пух­лые губ­ки, ма­лень­кий ак­ку­рат­ный но­сик, чис­тая ко­жа. А фи­гура! Лю­бой му­жик за­хотел бы эту кра­сот­ку. Тон­кая та­лия, боль­шая грудь, афи­ген­ные бёд­ра, длин­ные кра­сивые но­ги. Это не де­вуш­ка, это, мать его, Ан­гел! Воп­ло­щение иде­аль­ной кра­соты, ть­фу!

      И я, как пос­ледний иди­от, ре­шил сна­чала за­вес­ти с ней друж­бу. На­до бы­ло сра­зу уби­вать — проб­лем бы­ло бы мень­ше.

      Но те­перь...

      Она влю­билась в ме­ня. По уши. Она крас­не­ет, ког­да ви­дит ме­ня; она глу­по сме­ёт­ся над мо­ими аб­со­лют­но не смеш­ны­ми шут­ка­ми; она ви­дит моё дерь­мо­вое сос­то­яние и всё вре­мя ле­зет со сво­ей по­мощью. Доб­рая, слиш­ком! Ка­кая мер­зость. 

      Она да­же не зна­ет, что уже ви­сит на краю про­пас­ти. Она да­же не зна­ет, что ско­ро сор­вётся. Она да­же не пред­по­лага­ет, что каж­дый раз за ру­ку дер­жит её Смерть. Я, то есть.

      Она ми­лая. Ужас­но ми­лая. У неё за­рази­тель­ный смех, у неё кра­сивая улыб­ка, у неё кра­сивый го­лос. Она чис­та и не­вин­на, слов­но ре­бёнок. 

      Я иг­раю с ней. Я хоть внеш­ностью и прив­ле­кате­лен, но внут­ри под­лый, жес­то­кий убий­ца, ко­торый иг­ра­ет с её чувс­тва­ми, что­бы по­том заг­лу­шить их нав­сегда.

      Я це­лую её мяг­кие гу­бы. Ей этот по­целуй ка­жет­ся зна­ком ис­тинной люб­ви; мне же он го­ворит то, что она поч­ти сор­ва­лась с края об­ры­ва.

      За­каз­чик это­го убий­ства не­году­ет: ког­да же я убью эту де­вуш­ку?

      Ско­ро, друг мой, ско­ро. Вот толь­ко за что ты так не­нави­дишь это­го Ан­ге­ла? Я ду­мал, Ан­ге­лов лю­бят все.

***

      Мы идём к ней до­мой. Она жут­ко сму­ща­ет­ся и дер­жит ме­ня за ру­ку. Она ду­ма­ет, что се­год­ня слу­чит­ся что-то пот­ря­са­ющее. Она ду­ма­ет, что се­год­ня — один из луч­ших её дней.

      Я знаю, что се­год­ня — день её смер­ти. И мне, приз­нать­ся, чер­тов­ски жаль эту ми­лаш­ку.

      Пос­ле ро­ман­ти­чес­ко­го ужи­на мы ло­жим­ся на кро­вать. Я — свер­ху. Це­лую её гу­бы, по­том неж­ную шей­ку. От­кры­ва­юсь от это­го ув­ле­катель­но­го за­нятия и гля­жу в сто­рону мо­ей сум­ки: там ле­жит то, что нав­сегда ос­та­новит сер­дце­би­ение ма­лень­ко­го Ан­ге­ла.

— Я... девс­твен­ни­ца, — шеп­чет она и жут­ко крас­не­ет, от­во­дя взгляд в сто­рону. Прис­таль­но смот­рю на неё, не скры­вая удив­ле­ния. Она сму­ща­ет­ся ещё боль­ше.

      Я по­ражён, удив­лён, шо­киро­ван. Та­кая-то кра­сави­ца ещё ни с кем?.. Сколь­ко ей? Де­вят­надцать, ка­жет­ся...

      И она го­това от­дать­ся мне?

      Глу­пая, глу­пая де­воч­ка.

***

      ...В ту ночь я так и не ос­та­новил её сер­дце. В ту ночь, лас­кая её, я по­нял, что кое-что во мне из­ме­нилось. Её сто­ны, уча­щён­ное ды­хание, хрус­таль­ные сле­зин­ки, зас­тывшие в гла­зах, — всё это по­рази­ло ме­ня до глу­бины мо­ей прог­нившей ду­ши.

      Что? Что мог­ла слу­чит­ся та­кого, что я не смог её убить... Что за из­ме­нения про­изош­ли во мне? Что за стран­ное чувс­тво ду­шило ме­ня, об­жи­гало, не да­вало мне до­тянуть­ся до пис­то­лета?

      Не­уже­ли я..?

Рас­ска­зать те­бе всю прав­ду, Лю­си?..

      А за­каз­чик не­году­ет: ког­да же я убью это­го не­вин­но­го Ан­ге­ла?