ПРЕЗИДЕНТ СТУДСОВЕТА - ДВОРЕЦКИЙ!

Часть 8

Стайлз увидел Карен среди учеников, стоящих перед фонтанчиком. Не собираясь привлекать лишнего внимания, он как бы невзначай оказался рядом и потянул за рукав ее кофточки.

Девушка развернулась так быстро, будто была испуганным зверьком, которого застали за кражей съестных запасов на зиму. Стайлз растянул губы в самой доброй улыбке, которая нашлась в закромах, и с удовольствием отметил, что тревога в голубых глазах напротив исчезла, заменяясь чуть ли не восхищением и каким-то диким подобострастием.

«На заметку - аккуратнее общаться с Карен», - дал себе мысленную установку Стайлз, опасаясь, как бы девушка не решила, что Стайлз для неё - идеальная кандидатура на роль бойфренда.

- Я просто хотел сказать тебе, чтобы ты ни о чём не переживала, проблему с костюмами я решил, - сразу перейдя к сути дела, Стайлз заметил, что Карен вроде бы приободрилась, но всё равно о чём-то беспокоилась. - Всё в порядке.

- Да, да, всё хорошо, спасибо огромное, - словно очнувшись, девушка энергично закивала головой и улыбнулась, но сделала это как-то не слишком радостно. Она как будто хотела что-то рассказать, но всё никак не решалась.
Стайлз подождал для проформы ещё пару секунд, но Карен так ничего и не сказала.
Справедливо рассудив, что, раз она промолчала, значит это не так уж и важно, Стайлз всё же ушёл, не заметив, как девушка расстроенно закусила губу и затравленно посмотрела в сторону рыжего парня с татуировкой на левом запястье.

Идя по коридору и машинально посматривая по сторонам, Стайлз понял, что он, в общем-то, много чего пропускает в этой жизни.
Наступил вечер. Родители, приглашённые гости и учителя рассаживались по своим местам в зале, предвкушая миленький школьный спектакль. За кулисами нервничали актёры, в который раз повторяя заученный до дыр текст. Активно проверяли работу колонок, устойчивость декораций и прочее.

Стайлз был здесь же, курировал последние действия по подготовке к спектаклю. Его слушались беспрекословно, впрочем, как и всегда, но сегодня это было особенно заметно - видимо они не знали, как избавиться от нервозности, так что с радостью цеплялись за любую возможность физического труда, пускай даже нужно было переставить стул.

Объективно говоря, Стайлз любил театр только за одно это ожидание, совершенно детское, наивное, беспечное, но безумно приятное. Когда ты знаешь, что всё будет просто замечательно, но отчего-то на всякий случай переживаешь. В принципе, Стайлзу не надо было волноваться, потому что за проведение самой постановки он не отвечал. Вообще-то было жутко приятно стоять каменным монолитом среди этой суматохи и знать, что она к тебе не имеет никакого отношения.