Воровки

Пролог

Заварив кофе, я выглянула в окно. К дому подъезжал красный "Гранд-Чероки". Выронив кофейник, ошпарив при этом ногу, я, не чувствуя боли, выскочила во двор. Ошибки быть не могло: на крыше красного джипа стояла мигалка. Такая машина никогда раньше не подъезжала к нашему дому. Их вообще единицы, этих ярко-красных "Гранд-Чероки" с мигалками!
Подбежав к джипу, я заглянула в салон и чуть не расплакалась. Надежда на то, что брат вернулся, так и не оправдалась... За рулем сидел стриженый мордоворот, ковырял в носу и с интересом разглядывал меня.
- Ты откуда такая выскочила? Босиком! - засмеялся он.
- Извините, я ошиблась, - пролепетала я, вглядываясь в незнакомый номер машины.
- Телка, ты чо на мой номер уставилась! Чо тебе надо?! - вдруг разозлился мордоворот.
- Извините ради Бога, - вежливо сказала я.
- Ты кого потеряла?
- Брата...
- Может, я сгожусь?
- Вряд ли.
Мордоворот пожал плечами и продолжил ковырять в носу, включив музыку на полную громкость. Я поплелась в квартиру.
Ошпаренная нога распухла, на ней появился большой волдырь. Мне захотелось сунуть ногу под холодную воду. Под прохладной струей жгучая боль стихла, и я наконец смогла перевести дух. Красный джип не имеет никакого отношения к моему брату. Его машина была поставлена на учет в Питере, а на номере красовались три шестерки. Я возненавидела его, как только увидела, - это знак сатаны! Мой брат не придал этой комбинации особого значения, он был слишком самоуверен и не верил в приметы.
Я закрыла кран, подошла к окну и посмотрела на джип. Совсем как Славкин. Будь они прокляты - эти красные "Гранд-Чероки" с мигалкой. Именно на таком уехал мой брат и не вернулся. С тех пор прошло много лет, но я до сих пор вздрагиваю, когда вижу на дороге красный джип. Если я сама за рулем, то делаю все, чтобы разглядеть номер и водителя. Наверное, его уже никто не ждет, кроме меня. А мне постоянно кажется, что к моему дому подъедет красный джип, из него выйдет мой брат, обнимет меня за плечи и спросит:
- Сестренка, а ты что такая грустная? Покажи мне того клопа, который посмел тебя обидеть!
Я засмеюсь, прижмусь к его огромной груди и тихо скажу:
- Просто тебя, братишка, слишком долго не было...
Славка вытрет мне слезы и поцелует в лоб.
- ТЫ стала уже совсем взрослой девочкой. Главное, что ты ждала... Я знал, что ты будешь ждать даже тогда, когда другие меня похоронят.
Когда мой брат ехал по Невскому и включал мигалку, все уступали ему дорогу, с опаской глядя вслед.
- Слава, разве можно так быстро ездить?! Ты же разобьешься! - возмущалась я.
- Такие, как я, не разбиваются, таких только стреляют! - смеялся он и давил на газ.
- А вдруг ГАИ остановит?
- Пусть. Мне можно все! Не зря же я за эту мигалку две штуки баксов каждый месяц отстегиваю! Мне даже на встречке должны уступать!
Проходит день за днем, неделя за неделей, но никто не подъезжает к моему дому и не называет меня сестренкой... Самое страшное - утратить веру. Я теряла и хоронила друзей, но я никогда не смогу считать своего брата погибшим, пока не увижу труп. Прошло слишком много времени, наверное, именно поэтому его уже никто не ищет.
В нашей стране так заведено - если милиция выясняет, что пропавший человек принадлежал к какой-либо преступной группировке, то его искать незачем. Я хорошо помню тот день, когда в районном отделении милиции двое ментов, прочитав мое заявление о пропаже брата, развели руками, посмеялись и сказали, что бандитов они не ищут, мол, таких каждый день колпашат, только шум стоит. Видно, не поделил что-то со своими братками, вот и получил сполна. Век у них короткий, год за пять проживают.
- Сдох твой братик, - улыбнулся прыщавый мент, с интересом оглядев меня с ног до головы.
Я убью любого, кто скажет, что мой брат умер. Он жив! Я верю в то, что он жив... Не сдержавшись, я схватила мента за грудки и процедила сквозь зубы:
- Если сдох, покажи труп...
Прокрутив в памяти грустные события, я еще раз посмотрела на ошпаренную ногу и набрала Петербург. В это время Марта всегда дома. Марта - жена моего брата. Она алкоголичка, но больной себя не считает. Пьет на деньги моего брата, и пьет только дорогие напитки. Наверное, брат оставил ей приличное состояние, если до сих пор она не жалуется на нехватку денег. Я не осуждаю ее за пьянство, потому что у нее есть повод напиться, и не один. Когда она выпьет, то костерит моего брата на чем свет стоит. Это у нее здорово получается. Но и она его уже не ждет...
- Марта, Славка не приезжал? - спросила я, смазывая ошпаренную ногу маслом.
- Я не отвечаю на глупые вопросы, - произнесла она пьяным голосом. - Неужели ты до сих пор не поняла, что он никогда не появится?
- Просто к моему дому подъехал красный "чероки" с мигалкой прямо как у Славки. Я подумала, может, это он меня нашел...
- Дура ты! Такая же ненормальная, как и твой братец! Не приедет он, пойми! Нет его.
- Просто я подумала, что ты тоже ждешь его... Если он объявится, то ты сразу звони мне.
- Дура ты! Твой Славка всю мою молодость загубил! Пусть он три раза в гробу перевернется!
- Ты пьяна?
- Я нормально себя чувствую и сижу с бутылкой "Мартини". Хочешь, приезжай, присоединяйся. Обсудим твоего ненаглядного братца.
- Извини.
Я положила трубку. Меньше всего мне нравится обсуждать с пьяной Мартой моего брата. И все же я не злюсь на нее, да и не имею права злиться. Мы были вместе во многих передрягах, и я знаю, как Славка ее любил. Я не могу не любить того, кого любил мой брат. Марта пьет потому, что старается заглушить свою боль. Дело в том, что много лет назад она потеряла кисть правой руки. Долгое время Марта училась все делать левой рукой. Вскоре она могла писать, красить ресницы, мыть посуду и водить автомобиль. Мой брат купил ей качественный американский протез, на кисть которого была надета черная перчатка, а каждый палец украшал бриллиантовый перстень.
На память о брате у Марты остался красавец сенбернар по кличке Каролина, в котором она души не чает и носится с ним как с малым ребенком. Она сажает его на переднее сиденье своей машины и едет в ресторан. Если кто-то из посетителей подсаживается к ней за столик, она кладет на стол руку в черной сетчатой перчатке с надетыми поверх бриллиантовыми перстнями и игриво смотрит на потенциального ухажера. Тот обычно бывает сражен яркой внешностью Марты и ее дорогим нарядом. Мысленно он уже затащил ее в постель и отдохнул с ней по полной программе. Но у Марты есть интерес более ощутимый, чем секс. Спиртное занимает ее намного больше, чем мужчины. Она улыбается и воркующе произносит:
- Милый, поцелуй мне ручку.
Мужчина с радостью берется за руку и недоумевает, отчего она такая жесткая.
- Перебери мои пальчики, - смеется она.
- Что это?!
- Протез, дорогой.
При этих словах мужчины моментально освобождают столик. Марта грустно улыбается и наслаждается спиртным в гордом одиночестве.
...Неожиданно зазвонил телефон, я перестала дуть на ногу и взяла трубку.
- Танька, это я, - смиренно произнесла Марта.
- Я так и поняла.
- Я, знаешь, что придумала?
- Что?
- Может, мы его похороним?
- Кого?
- Славку.
- Как это? Без тела, что ли?!
- Вот именно. Многие родственники именно так хоронят пропавших без вести. Знаешь, иногда так хочется Славку увидеть, поговорить. Я бы к нему каждый день на могилу ездила, Каролину с собой брала. Разговаривала бы с ним как с живым. А куда я к нему пойду, если у него могилы нет?! Мне бы отдушина была, а то вроде вдова, а мужу даже памятника приличного не поставила...
- Я его сама не хороню и тебе не дам. Нельзя гроб пустым закапывать. Нет тела, нет и могилы.
- Он не вернется. Слишком много прошло времени. После такого срока не возвращаются.
- Прости, Марта, но даже если он не вернется, я не позволю тебе устраивать похороны, пока не увижу его мертвым.
- Я хотела как лучше...
- Я понимаю.
- Я тоже вздрагиваю от красных джипов. Не может же человек пропасть вместе с машиной, но ведь и машины никто не нашел.
- Он вернется! Слышишь, он обязательно вернется! Ты только жди!
- Я жду, - всхлипнула пьяная Марта, - и Каролина тоже постоянно скулит, особенно когда его вещи в шкафу нюхает. Я хотела их выкинуть, но не смогла.
- Пусть весят.
- Конечно. Так хоть мужчина в доме чувствуется.
Марта повесила трубку. Я улыбнулась и вновь подошла к окну. Красного джипа уже не было...
Я очень часто представляю нашу с братом встречу. Прежде всего обязательно задам ему хорошую взбучку, а потом пожалуюсь на Марту. Уж слишком много она пьет. Она и сама не понимает, как далеко зашла, если по утрам ей необходимо опохмелиться. Славка конечно примет меры, и она будет как шелковая.
Тридцать восемь. В этом году ему было бы тридцать восемь. Это не возраст для того, чтобы умирать... Славка пропал так давно... Спустя столько времени не возвращаются... Туда, куда он ушел, уходят многие, и я не видела, чтобы кто-нибудь вернулся...