«Strange days have found us,
Strange days have tracked us down,
They're going to destroy
Our casual joys»
The Doors - «Strange days»
Северус знал, что этот парень выстрелит. Знал с самого начала, сразу. Это не значит, что Северус не пытался хоть как-то избежать беды, не пытался отвлечь или отговорить бандита: ха, не на того напали! Но в мыслях Северуса пуля уже была отпущена и медленно, неотвратимо двигалась к ним. Ее траектория была чем-то уже существующим, предрешенным: и звук, с которым расходится воздух перед крохотным, раскаленным куском свинца, и запах, который ни с чем не спутаешь: он идет прямо из дула, запах, похожий на тот, что несется из распахнутого загона для быков. Северус знал всё с самого начала, видел так ясно, словно проживал этот проклятый эпизод уже не раз и не два - верил бы он в бредни про петли времени, во всю эту фантастическую чушь, подумал бы - «я здесь уже был».
Он знал, что пуля ударит спереди - потому что не трусы и не глупцы они, чтобы пытаться сбежать; знал, что удар придется на уровень груди, вытянутая рука преступника указывала на них так уверенно; знал, с каким звуком порвется ткань, и кожа, и плоть, впуская внутрь свинец, знал, как кровь брызнет тонкой струей, на миг повисшей в воздухе, словно алая лента: ведь в такие секунды всё происходит чертовски медленно, кажется чертовски красивым. Он знал, как тихо выдохнет Гарри рядом: его губы сложатся вместе, а потом разойдутся, выпуская «ооох».
«Это ведь уже со мной случалось», - понимал Северус. Во второй раз не должно быть так страшно; почему же так страшно? Аж живот свело.
И нет, он не прекращал надеяться, стоя перед этим ублюдком, у него на мушке, зная совершенно точно, что спустя секунду Гарри упадет на пол, и кровь потечет из его груди толчками, похожая на горячий гейзер.
***
Всё стало хуже; осенью всё становится хуже, старое правило. В каждую щель сквозит, и ветер, который прежде приносил запах костров и печеных яблок, теперь пахнет гниющими листьями, изодранными собачьими тушками. Тут и там они лежат, сдвинутые к обочинам чьей-то ногой, подальше от машин: зверье, умирающее от голода, с торчащими ребрами и разинутыми пастями. Птицы летают туда-сюда, безмозглые, черные тени.
И Поттер, глазастый Поттер, ощипанный птенец. Смотрит так, будто просит о чем-то, но не вслух, нет, если бы: Северус сам должен догадаться и сделать.
