А мы могли бы срифмоваться

.

Вой ветра вздымает тяжёлые веки и обогащает мозг новыми звуками. Сложно сказать, что я сплю, потому что врать не хорошо. На бесконечно работающем ноутбуке фотография растрепанного парня, хочу, чтобы он был моим. Слишком по собственнически, нужно переформулировать, к примеру, я желаю обладать каждой частичкой его тела, вдыхать безбашенный одеколон, утыкаться в шею, на коей наиудобнейшим образом устроился кадык. Я конечно что - то поменял, но не стало великолепно, подобно космосу.
Ручка гуляет по листам, то слабо подёргиваясь, то останавливаясь, а затем падая в бездну, думаю, если бы она в прошлой жизни была человеком, то профессию долго выбирать не пришлось. Озноб захватывает горло, преломляя все пути к прокуренному кислороду. Это стало настолько обыденным, что не удивляет прикрытых глаз. Ветер трепет густые ресницы и заставляет уплыть в небытие.
Сахарные чашки чуть отражая свет, продолжают стоять с прошлого дня. В квартире давно не было ремонта, да и пылесос явно не предусмотрен. Книги валяются на полках. Исписанные или разрисованные сердечками, не важно, что их никто не прочтёт, главное, что мой почерк навсегда застрянет в этих кусках дерева.
Один и тот же темноволосый парень кричит в наушниках, а кончики пальцев замерзают в температуру, когда людям душно в купальных костюмах.
Непосредственность, вот, что дали мне бессонные ночи и вэйпинг, который на 95% безопаснее. В гости часто приходит амнезия, но она не сильна в абстракциях и стрел не имеет, поэтому после забываешь как тебя зовут, где находишься, но не как причину недоедания и уныния.
Сознание приходит только во время стекания струйки крови, коя красуется десятой на левом запястье. Оно всегда закрыто, даже в бассейне надеваю напульсник. Может привычка вырабатывалась с годами, но только в данный момент вылилась на полную мощность. Я всегда был в омуте, который накрывал с ног до головы и душил подсознание, наполненное вечными вопросами.
По окну плывёт одинокая дождевая капля. Она уже давно отстала от своих братьев и сестёр, но, покинув, не теряет надежду на лучшее. Сомнительно недавно начал сравнивать жизнь людей с дождём, судите сами, многое приходит в раннем возрасте, но это - самое необходимое для выживания, именно, по-другому сказать невозможно. Затем он, совершая ошибки, превозмогает себя, далее идёт осмысление, огорчение и самоуважение за поступки, которые сделал. Они даже не являются поистине твоими, но тщеславие заглушает внутреннее "эго" и капает на повреждённую голову. Располагая силой духа, не заметишь, как смерть подойдёт и вмажет со всей силы по лицу, тем самым втоптав в кладбищенскую грязь.
Горло уже пересохло, но воды нет, также как и меня. Снова сижу на бархатном кресле и слушаю кричащего темноволосого парня, он произносит слова разборчиво и медленно, что утонуть - просто. Попробуй сунуть голову в этот безмятежный текст, написанный в маршрутке языком нерусского водителя, не заметишь, захлебнёшься от великолепно выстроенного голоса. Рифмы дотянуты, дабы сохранить смысл текста, я - поэт, я знаю. Никто никогда не узнает, что пишу дрожащей рукой на белоснежном подоконнике, а затем бросаю на пол, наверное, надеясь, что он будет моим единственным читателем и выскажет всё, чем не устраивают мои псевдостихи с долей смысла.
Дождливая погода не несёт радушных красок, и в такое время люди ожидают чего - то неимоверно плохого, а я просто радуюсь присутствием его голоса в ушах и заглушенном внутреннем Дани, который то и дело твердит ночью выломать преграду ограждающую котёночка от меня.
Я часто мог слышать, как его голос проникает в квартиру с неимоверной скоростью, сжимая воздух в лёгких до беления лица.
Находясь на мягком кресле в наушниках, пропадаю из мира. Его хрипотца, образованная утренним кофе с тремя ложечками сахара и каплей молока уносит.