Говорят, что обещания создают невидимую нить между тем, кто дал обещание, и тем, кому было оно дано.
Я никогда не верила во всякие "невидимые" связи и в прочие небылицы. Я не верила в любовь и другие ее "виды". Само чувство любовь я называю "Привязанностью", иначе говоря: "Безвыходностью".
Однажды, когда школьный психолог спросил меня, что тогда я испытываю к своим родителям, я ответила: "Временную нужду".
После этого случая родители были обеспокоены моим полушарием мозга, отвечающий за чувства и эмоции, и немного обижены на меня. Они не понимали что произошло с их прекрасной зеленоглазой Лили. "Лили, мы ведь твои родители, мы тебя бесконечно любим и заботимся о тебе, ты наша дочь и должна любить нас, дорогая. - Говорили они. - Мы любим тебя, детка. Любовь - это ведь самое прекрасное чувство."
Однако меня эти слова никак не впечатляли. Они полагали, что мне не хватает их ласки и внимания, хотя, всего этого было предостаточно. Я равнодушно смотрела им в глаза когда они улыбались мне.
Когда мне исполнилось четырнадцать, в моем классе появился новый мальчик. Он был очень красивый и умный, но до тошноты самоуверенный и тщеславный. Однажды, он подошёл ко мне и предложил встречаться, и, тогда я не поняла почему, но мне стало обидно, я разочаровалась. Я думала, что симпатия появляется не за столь короткое время - неделя, а появляется она месяцами, а то и годами. В том возрасте я начинала немного понимать сам термин "любовь". Даже родители подумали, что в их Лили вдруг растаял лёд. Но это длилось до того момента, когда Том произнёс: "Будешь со мной встречаться?". Тогда все мои предположения о чувствах и эмоциях рухнули в отражении глаз Тома - я заплакала. Если бы он до моего совершеннолетия ухаживал за мной, помогал выполнять домашнее задания и тому подобное, и только потом предложил встречаться, я бы согласилась, но это все произошло слишком быстро.
Я верила во время. Я верила во все вечное, вот почему я, собственно и не верила в любовь, обещания, дружбу. Джеймс был одним из таких.
