Она моя!

Король и Королева

POV. Рик Флэг
Дэдшот сказал ждать его в вертолете и поверив на слово я остался ждать.

Прошло 2 часа я начал волноваться, как бы он не сбежал, хотя утешала мысль, что у этого парня свой кодекс чести.

- А вот и мамочка! - воскликнул Дэдшот.

Я немедленно вскочил и уставился на его разбитую физиономию.

- Я так понимаю тебя хорошо подправили, - усмехнулся я но заметил, что в вертолёт он поднялся один. - Не понял, а где Квинн?

- Не захотела идти и пришлось..

- Послушай, мне жаль, что так получилось и я...

- Эй шеф! - крикнул он обращаясь к пилоту. - Поднимай эту птичку в воздух!

- Слушай, - продолжил я. - Мы скажем Уоллер, чтобы она прислала группу. Нельзя же оставлять там тело и...

- Никого не вызывай.

- В смысле? - удивление, которое я испытал было невероятным.

- Представляешь Рик, оказывается мне надо больше тренироваться. Со всем хватку потерял! Промазал второй раз.

И тогда я понял, что этот парень хоть и наёмник, но имеет свой кодекс чести.

- Ты же понимаешь, что тебе за это светит?

- Понимаю, но я не позволю этой сучке управлять мной. Никогда.

- Эти слова произнесены а достоинством. - и я не лукавил, - Если я поговорю в Уоллер, то ты придёшь на мою свадьбу? Конечно, тебя будут охранять по полной программе.

Его брови взмыли вверх от удивления.

- Я не охраны боюсь. - сказал он и улыбнулся. Я твою ведьмочку боюсь, вдруг заколдует!

- Ты не исправим, - сказал я, но потом добавил. - Если ты на свадьбе назовёшь её ведьмочкой, то тебя заколдую я. Понял?

- Понял, понял. Умолкаю и с нетерпением жду приглашения.

Как странно это не звучит, но солдат с наемником рассмеялись.

***
POV . Джокер/Харли
- Ты выбрала меня, - сказал Джей. - Как странно это может звучать, но я рад.

- Я тоже рада, - ответила Харли, - Тем более как же Король будет без своей малышки Королевы?

- Ты права, - прошептал мистер Джей, обнимая Харли за талию одной рукой и притягивая личико по-ближе другой рукой. - Тогда пойдём и встретим эту ночь вместе!

Он наклонил своё лицо и поцеловал Квинн так, словно её губы были ценнее всего на свете.

- Ах! Пудинг! Я люблю тебя!

- И я тебя.

Он взял её на руки, будто боялся снова потерять; углубил поцелуй и понёс в разрушенную, но такую тёплую и родную спальню.

                                КОНЕЦ