— Зачем ты положил столько перца в шоколад, Давид? Я тебе говорила сотни раз: меньше перца, меньше корицы. Ведь ты готовишь не ужасную испанскую бурду...
Анжелика отбивалась, не понимая, зачем ей снова нужно начинать изнурительную работу и навязывать парижанам шоколад. Увы! Ведь совершенно очевидно, что она никогда не преуспеет, если этот глупый Давид из упрямства будет класть туда тошнотворные дозы корицы и перца. Это же такая гадость, что от отвращения и мертвый встанет из гроба! Она с силой оттолкнула чашку, почувствовала, как пролитая жидкость обожгла ее, и услышала негромкое восклицание.
Анжелика с трудом открыла глаза. Она лежала в постели с белыми простынями, залитыми ужасным черным шоколадом, который она только что опрокинула. Женщина, миловидное смуглое лицо которой обрамляла мантилья, старалась удалить следы катастрофы.
— Мне так жаль, — пробормотала Анжелика.
Лицо женщины тут же просияло восхищением. Она быстро заговорила по-испански, порывисто сжимая руки Анжелики, и кончила тем, что бросилась на колени перед статуей Божьей Матери в золотых одеждах и алмазном венце, которая стояла под масляной лампой в маленькой молельне.
Анжелика разобрала, что ее хозяйка благодарит Богородицу за возвращение здоровья бедной француженке, которая бредила три дня, пожираемая лихорадкой. После этого испанка позвала служанку-арабку, и обе поспешно сменили простыни на другие, без пятнышка, с вышитыми цветами. От простыней пахло фиалками.
Какое изумительное ощущение — нежиться под огромным балдахином колоссальной кровати с деревянными золочеными колонками, вытянувшись на простынях! Больная осторожно повернула голову. Затылок был тяжел и болел. Глаза, привыкшие к полумраку, пощипывало: сквозь окно, забранное железной решеткой, скупо проливался ослепительный свет дня, повторяя на черных мраморных плитках пола рисунок решетки. Остальное убранство комнаты, загроможденной испанской мебелью и побрякушками, включало двух маленьких черных борзых и губастого карлика, одетого пажем, и таило загадочный сумрак гарема. Иногда слышались глухие взрывы, долетавшие до этого уютного убежища в цитадели. Анжелика вспомнила: пушки Сеуты!
Сеута, крайняя оконечность Испании, город, вцепившийся в испепеляемую солнцем скалу, удерживала своими колоколами наступление воинов Магомета... Звон колоколов собора, который уже сотни раз был разрушен ядрами в перестрелке, смешивался с глухим рокотом орудий.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Неукротимая Анжелика
RomansaПоиски мужа приводят Анжелику к морскому побережью, где следы Жоффре де Пейрака обрываются... Капитан королевской галеры, пораженный красотой молодой женщины, принуждает ее подняться на борт и сопровождать его в плавании.
