Christmas day

Часть первая и последняя, наверно

  Пак Чанёль был рождён перфекционистом и никогда никому не доверял процесс украшения своей рождественской ёлки. Никто и никогда ни на метр не подходил к его ёлке или игрушкам, потому что он любил все делать сам. Да, этот двадцатичетырехлетний мальчик очень любил свою ёлку. Случись что с ней, целый мир бы познал всю суровость любви Пак Чанёля к хвойным растениям.

Но в это рождество он позволил это Бён Бэкхёну, представляете?

Он неожиданно и так вовремя пришел к Паку в гости. Хотя Чанёль и звал всех своих одногруппников, но он не рассчитывал, что хоть кто-то из них придет настолько рано. Оказывается, друг пришел помочь. Тот был так удивлён величиной ёлки Ёля, которая уже стояла в гостиной, что вызвался наряжать её, но получил отказ и был отправлен на кухню, мол: «раз уж пришел, иди готовь, а тут я сам разберусь».

Но Бён Бэкхён будет не Бён Бэкхён, если не попытается уломать Пак Чанёля, поэтому, даже не дойдя до кухни, он развернулся и подбежал к Чану, в привычной для себя манере заглядывая ему в глаза, дёргая за рукав свитера, мило хлопая ресницами и улыбаясь. Чанёль держался гордо, но всё же после долгих десяти минут нытья, убеждений, что «всё будет нормально, я ничего не разобью», и попыток Бэхёна в эгьё, сдался и заворчал: «ладно-ладно-ладно, только успокойся». Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. А Бён в свою очередь с довольной улыбкой до самых ушей отправился в кладовку за коробкой с игрушками, которые ещё не успел вытащить Чанёль.

Все эти дорогие цветные стекляшки очаровали Бэкхёна даже больше, чем ёлка, о чём он поскорее решил сообщить Чанёлю. Он понёсся с коробкой в гостиную, совсем забыв, что в доме Пака у дверей существуют пороги. И мало того, что он занёсся в комнату и тут же пронзительно заорал, оттого что его мизинец не вписался в поворот, так ещё и чуть не упал, вызвав у Пака микроинфаркт. Бэкхён уже был готов отшвырнуть коробку и схватиться за бедный, вечно страдающий палец, но, к счастью Чанёля, он опомнился и аккуратно поставил её рядом с собой, а уже затем схватился за ногу.

— Всё нормально? — поинтересовался Чанёль у Бэкхёна, хотя его взгляд был припечатан к коробке. Можно было подумать, что он спрашивал это вовсе не у своего друга.

В ответ он получил слабый кивок в знак согласия. Пак выдохнул и опустился на диван.

Зная невезение Бэкхёна, Чанёль просто за километр чувствовал беду. Сегодня вечером она точно постучится в окошко.

Через десять минут Бэкхён за украшением ёлки уже забыл о существовании Чанёля, который сидел на диване, предпочитая наблюдать со стороны.

Наблюдать, как свитер Бёна подымается, оголяя его плоский живот, когда Бэк тянется к ветке, чтобы повесить очередной стеклянный шар. Наблюдать, какие милые рожицы корчит парень, когда рассматривает игрушки в виде Санты или оленя. И, конечно же, наблюдать и бороться с желанием (поиметь его прямо здесь) помочь своему другу. Наблюдать, и сходить с ума от своих противоречивых чувств, которые внезапно нахлынули на него.

Чанёль иногда тряс головой, чтобы прогнать мысли о том, как он толкает друга на диван, нависая над ним и бесстыдно стягивая этот чёртов свитер, но выходило у него довольно плохо, а в штанах становилось тесно. Он уже начинал бить себя одной подушкой, прикрывая эрекцию другой, что не уходило бесследно от цепкого внимания Бэкхёна. Потихоньку он начинал задумываться: «не свихнулся ли мой друг?». Бэк даже думал, что это всё из-за того, что он наряжает ёлку вместо Чанёля и хотел сказать: «чувак, вот, держи, ты бы сказал сразу, что у тебя такие проблемы, я бы даже не стал претендовать на неё».

Когда Бэкхён поставил стремянку — Чанёль даже понятия не имел откуда он её взял — то сразу же чуть не упал, забираясь по ней. Чанёль почти оторвал задницу от дивана, но увидев, что лестница с его другом устояла, расслабился и откинулся обратно.
Наверно, он надеялся на что-то подобное:
Чанёль в костюме супергероя держит Бэкхёна на руках. Бэкхён обвивает его шею руками, благодарит его за своё спасение и, как девица, дарит ему смачный поцелуй в щёку, после чего говорит: «мой герой» и они уходят в огненно-рыжий закат.

Вообще, Пак Чанёль был бы не прочь стоять рядом с Бэкхёном и придерживать (его за задницу) ему стремянку, чтобы хён не упал.

Но реальность — суровая штука, и Бэкхён всё так же продолжает балансировать на стремянке, даже не догадываясь о тайных желаниях Пак Чанёля. Или догадывается? Не может же он не обращать внимания на странные взгляды и поведение друга?

Пак был так увлечен разглядыванием достоинств Бэкхёна, что не заметил, как половина украшений уже была на ёлке. И хотя Чанёль старался отрицать красоту, наведённую Бэкхёном, думая про себя, что нельзя так украшать ёлку, он всё равно зачарованно наблюдал за своим хёном.