Юрий Плисецкий и снежный барс

Без названия, Часть 1

Сначала один, потом другой, а потом почти все подносят к губам три средних пальца левой руки и протягивают ее в мою сторону. Этот древний жест существует только в нашем дистрикте и используется очень редко; иногда его можно увидеть на похоронах. Он означает признательность и восхищение, им прощаются с тем, кого любят.
Китнисс Эвердин

— Кэт, да положи ты зайца, Мегʼлин его дери. — рычу я, толкая тележку с чемоданами.— Изабелла! — мама повышает голос — Она нервничает! Вспомни свой первый год, ты тогда от моей юбки отлепиться не могла!Я замолкаю. Это точно. У Катрин первый год обучения в Хогвартсе, а я на нее так кричу. Но она действительно задрала сюсюкаться с этой игрушкой!Я молча проглатываю все оскорбления, что рвутся наружу. Еще немного, всего одна стенка и я увижу всех. Юри, Нану, возможно, даже Калеба.Кинг-Кросс наполнен людьми, снующими туда-суда. На улице идет сильный ливень, из-за чего у входа толпятся даже те, кто вообще из Лондона в ближайшие три-четыре месяца уезжать не собирается. Мои темные волосы намокли, прилипая к лицу. Если раньше они хоть как-нибудь переливались, то сейчас они просто как кусок сожженной соломы, что совершенно меня не радует.У Кэт же наоборот. Мама смогла высушить ее заклинанием, и теперь она, в легком платьице и с идеальной прической, сидит на чемоданах (которые везу я) и болтает ногами, прижимая к себе игрушечного зайца. Катрин постоянно касается волос, то поправляя их, то наоборот, тормоша. У нее они красивые, иссиня-черные, прямо как у матери. Не то что у меня. Зато у нее отцовские лаза. Зеленые, как трава. У меня же не мамины, голубые, а обычные, цвета горького шоколада. Вот так вот. Я мало чем выделяюсь из толпы. Если кто-то умеет рисовать, петь или, хотя бы, отлично колдует, то я даже длинной волос похвастаться не могу! Они у меня короткие, кое-как достают до плечей.Отлично, вот и стена между платформами 10 и 9. Кэт спрыгивает с чемоданов, подобно кошке и прижимается к матери. Я первая разгоняюсь и прохожу через каменную преграду. Перед самым столкновением я невольно закрываю глаза, что бы не убежать в обратном направление. Господи, мне уже четырнадцать скоро, четвертый курс, а я до сих пор как в первый раз...

***

— Калеб! — кричу я, в попытке ухватить парня за копьюшон алой куртки.Наконец-то он спотыкается о какой-то камень или даже чемодан и, чудом удержав равновесие, останавливается. Я тут же стискиваю его в объятиях. Маршал рычит, пытается вырваться. что вскоре ему удается. Он немного отталкивает меня от себя и пытается просверлить во мне дыру своими темными глазами.