Незаметно поправь её одеяло, за это себя предавая анафеме.
Она вышла из пены, худой отпечаток плеча оставляя на кафеле.
И хана тебе, доигрался ты, старый дурак, вот и вся эпитафия.
На город падает тьма, засыпает шпана, просыпается мафия.
Там, под нами копошится муравейник.
Разевает пасть, как ротвейлер и учит выживать
Параллельно к тому, как в это время те,
Кто наверху, учат решать уравнения.
И пока город вертикально поделен,
Она хватает машинально в постели,
Даже не просыпаясь, мой *лен,
А я, улыбаюсь ей и понимаю, что фатально потерян.
И жаль, не удержать нам мгновение,
Оставшуюся ночь перед финальным падением,
Ведь завтра перевернет все,
Завтра пара человек не вернется домой -
Ведь там стопудово тесные гнезда
Для тех, кто свято верит в место под солнцем.
Для тех, кто не мог наглядеться на звезды,
Тех, кто к перевалу бездны пойдет сам.
Без двух часов, и скоро действо начнется!
Деспот на горе мишенью боев стал зря,
Надо было бегством спасаться.
Эх, ночь продержаться,
Как в песне поется, и день простоять.
Мог я себе представлять пару дней тому назад, без юродства,
Чем кроме постели совместной знакомство,
Теперь с моей девочкой п*здец обернется, бря!
Припев:
Над головой небосклон огней,
Будто неоновые слоганы,
Через окно наподобие панно видны,
Светодиодами укомплектованые миры.
Расцветет! Полыхнет колесо в небесах.
Завтра - злой и веселый восход -
Ты прочтешь обо всем в новостях,
А пока что:
Над головой небосклон огней,
Будто неоновые слоганы,
Через окно наподобие панно видны,
Светодиодами укомплектованые миры.
Повезет! Гарнизон будет сломлен и взят!
Рубикон перейден, срок истек -
Ты прочтешь обо всем в новостях.
Город спит на горе.
Вот она - копия Готэма с Комптоном.
Окна видно во тьме.
Воры да копы, дорога над пропастью.
Горький дым по воде, молох работает. Своды Метрополя.
Темная цитадель - то ли курорт, то ли антиутопия.
Гуру штаб, где темно! Там, где сыро, где пыльно, где мрак.
Так уж тут заведено - либо в трон, либо яма с дерьмом,
Либо принц, либо раб.
Для рабов не поет золотистый восход,
Не зовет серебристый закат,
Издалека не для них полыхнет горизонт
И найдется немыслимый клад -
Это лишь для господ!
Если ты не увидел, о чем я, ты, видимо слеп.
Выйди на свет, пусть невидимый пес
Нападет на тобой неувиденный след.
Наступает циклон, очень скоро
На город обрушится ливень и снег;
Гибель и смерть, - я не понял, о чем это,
Но все это только что видел во сне.
И слова, где нас нет, а сон диктует в тетрадь.
Время впустую не трать, обязуюсь писать,
Пока время не сунется вспять,
Пока бремя не сдует, как прядь -
Время "Пулитцер*" брать!
Я встаю и, сутулясь, на стуле схалтурить боясь,
Густо пишу, со всей дури, лишь успеть бы к утру;
Ведь могу и под пули попасть.
Три листа, полчаса... -
Я слышу внутренний голос,
Нет, не совесть, а мой внутренний голод,
Который помнит, как юн был и молод
До того, как Молохом был в пух перемолот!
От премий, гора, клубов, билбордов, журналов,
Где сходу был вдруг титулован
Я снова пишу сиюминутную злобу.
Светает. Она спит. Я орудую словом.
Припев:
Над головой небосклон огней,
Будто неоновые слоганы,
Через окно наподобие панно видны,
Светодиодами укомплектованые миры.
Расцветет! Полыхнет колесо в небесах.
Завтра - злой и веселый восход -
Ты прочтешь обо всем в новостях,
А пока что:
Над головой небосклон огней,
Будто неоновые слоганы,
Через окно наподобие панно видны,
Светодиодами укомплектованые миры.
Повезет! Гарнизон будет сломлен и взят!
Рубикон перейден, срок истек -
Ты прочтешь обо всем в новостях.
