Жених О!

7

До дрожи в коленях любимый голос, который заставляет трепетать моё сердце, который всегда был единственным для меня родным человеком. Кроме него, меня никто не заставлял так волноваться.

— Мама, — тихо прошептала я, глотая слёзы.

— Доченька, Хёна, как ты? — её тихий мягкий голос звучал как лекарство для моей израненной души.

— Что-то случилось? — ответила я вопросом на вопрос.

— Нет, ты чего? Разве я не могу позвонить дочке просто так? И поздравить её с помолвкой? — я чувствовала, как она тепло улыбается, но я с раннего детства не видела её улыбки. Мне не разрешали навещать её или даже звонить: мама была серьёзно больна и всегда требовала к себе особого ухода и дорогостоящих лекарств. Всем этим её обеспечивал отец, но при каждом удобном случае угрожал этим мне, когда я не слушалась, говоря, что если я не подчинюсь, он перестанет ухаживать за матерью, и тогда она попросту умрёт.

— Мама, а па... — я не успела договорить, так как мне перебила мама.

— Он разрешил разок тебе позвонить, поэтому не волнуйся. К сожалению, мне уже пора уходить, я просто хотела тебя поздравить, — сказала она радостным голосом, но я чувствовала грусть, которая всё это время разъедала её изнутри.

— Хорошо, мама, иди. Пока, — сказав это, я бросила трубку.

Мне не хотелось разыгрывать перед Сехуном драму, потому что не желаю проявлять перед ним слабость, поэтому, с силой сжав телефон в руке, простояла так пять минут, постепенно успокаиваясь и приходя в себя. Сехун тоже стоял молча, покручивая в голове всю это сцену, и, пока он думал, я зашла в ванну. Переодевшись, вышла из комнаты: Сехун сидел на диване и ковырялся в телефоне. Он довольно часто берёт телефон и подолгу сидит в нём. Проходя мимо него, пошла на кухню и приготовила кофе с омлетом — надо же проявить гостеприимность и накормить его завтраком, хотя сама я ем совсем немного. Приготовив всё, пригласила Сехуна, и мы начали молча есть.

— А ты умеешь готовить, — жуя омлет, усмехнулся парень.

— Приму за комплимент, — сухо ответив, я продолжила пить кофе.

— А ты вообще ешь? — он, остановившись, поставил руки под подбородок, ожидая моего ответа. Даже не взглянув на него, не желая отвечать, спокойно пила кофе. Он, поняв, что ждать бесполезно, тяжело вздохнув, продолжил есть.